Жорот проводил няню взглядом и повернулся к Арике:

— Да. Честно говоря, я рассчитывал, что вы проведете у меня хотя бы с месяц.

Брови у Арики поползли вверх:

— Чего ради? В качестве кого?

— Видите ли, я привык извлекать пользу из всего, что попадает мне в руки, — он улыбнулся. — Моя библиотека находится в ужасном беспорядке, а я уже несколько лет не могу найти мало-мальски грамотного человека, способного привести ее в божеский вид. Самому, естественно, не хватает времени.

— Еще бы! Кто согласиться работать у вас, — Арика прикусила язык, сообразив, что лучше вести себя повежливее. Но Жорот отнесся к ее реплике спокойно:

— Почему. Слуг у меня достаточно. Но все (тут колдун чуть поморщился) образованные люди — либо члены вашего Сообщества, либо сотрудничают с ним. Я вам, само собой, хорошо заплачу.

— Деньгами, полученными с рудников?

— Они чем-то отличаются от денег, получаемых вашим Сообществом от крестьян? — насмешливо спросил Жорот. — Цветом, запахом? Или, быть может, они ядовиты?

— Вы прекрасно знаете, чем.

Колдун пожал плечами:

— Я знаю все ваши аргументы. Ладно, как хотите. Идем, я скажу, чтоб вас выпустили.

Они повернули к резным створкам ворот. Арика, которая чувствовала себя еще очень слабой, споткнулась о выщербленный камень двора. Колдун, не глядя, поддержал ее. За несколько шагов до охранника Арика остановилась и нерешительно сказала:

— Вы не ответите мне на вопрос?

— Да? — отозвался тот, думая о чем-то своем.

— Что такого сделал Дэниэл, что вы так с ним обошлись? Или чего не сделала я?

Колдун удивленно повернулся к ней:

— Хм… Однако. Ваш Дэниэл всего лишь: якобы нанялся ко мне, давая заведомо ложную клятву, наложил разрывающие чары на мой дом, убил четверых слуг — заметьте, слуг, не воинов! — и лишил руки моего ученика. В последнем тоже нет никакой доблести, поскольку ученика я принял всего полгода назад, — Колдун помолчал и добавил: — Что теперь с ним делать — я не знаю. Вопреки общепринятому мнению, человек с подобным физическим изъяном колдуном стать не сможет. А мальчик был способный. Даже способней вас.

Услышав нежные нотки в его голосе, Арика вспомнила слухи, ходящие о любовных пристрастиях колдуна и непроизвольно скривилась. Жорот заразительно рассмеялся:

— Похоже, вы приверженница гетеросексуальных отношений, — резюмировал он и, все еще улыбаясь, спросил:

— Насчет библиотеки — может, передумаете?

— Спасибо за предложение — нет.

— До свиданья. — Жорот кивнул стражнику, тот открыл ворота.

Во время последнего разговора с колдуном Арика почему-то прониклась уверенностью, что ничего плохого он ей не сделает. Что и вправду отпустит, а не поманит свободой, и что неплохо бы к ней относился, останься она, вдруг, в доме. Но повернувшись спиной к воротам, тут же забудет о ней. «Странный он какой-то. Может, зря все-таки не согласилась?» Ей вдруг показалось, что действительно зря. Но не обратно же проситься. Обернувшись, Арика взглянула на поместье. В голову пришла странная мысль: «Может, и вернусь когда.» Она тут же себя одернула. Что за черт! Околдовали ее, что ли?

Арика пошла по дороге, вдыхая морозный воздух, с каждым шагом чувствуя себя все сильней. Хорошо хоть, что сейчас не надо ломиться через кусты и подлесок, как в прошлый раз. Да еще и утопая по колено в снегу.

Несколько часов спустя Арика добрела до городской стены. Возле ворот стояли шесть вооруженных стражников, придирчиво вглядывающихся во всех проезжающих. Арика запоздало вспомнила рассказ Леси. Сама-то она впечатления здоровой не производила. Впрочем, лишь бы не пристрелили на подходе, а амулет докажет, что заразы она не несет.

Наверное, ее спасло то, что она вышла к крупному городу — добрая треть его жила за счет приезжих, и подпускали всех, но лишь до висящих амулетов. За воротами она заметила человек пятнадцать, вооруженных куда более серьезно. На нее подозрительно покосились, но когда она прошла сквозь ворота, тут же перестали обращать внимания. Арика, насчитав по ходу восемь амулетов, уважительно хмыкнула про себя.

Ступив на мощеную камнем мостовую (снег с нее был убран и высился аккуратными горками по-над домами), Арика огляделась и поманила к себе одного из играющих неподалеку мальчишек. Десяти-одиннадцатилетний востроглазый мальчуган подбежал и выжидательно уставился на девушку. Кинув ему монетку (ребятня, собственно, этим тут и промышляла), она поинтересовалась:

— Где тут нормальный трактир?

Тот вполне толково разъяснил, что надо, мол, пройти десятка два домов по этой улице, дойдя до площади, свернуть налево и пройти по периметру («Слова-то какие знает!» — хмыкнула девушка) влево три дома. Завернуть в проулочек и миновать еще пять домов, а там уж вывеску хорошо видать будет.

— По дороге еще два-три трактира встретите, только лучше до «Одноглазого кота» дойти, там подешевле раза в два, а место приличное.

Представив, как она выглядит, Арика усмехнулась про себя, кивнула мальчику и пошла в указанном направлении.

Улицы был довольно чистыми. Несмотря на то, что снег шел давно, он сохранил свой естественный цвет. Город уже перешел стадию «средневековости», когда на улицу из окон выливались помои и выкидывался мусор, а в стадию промышленного загрязнения еще не вступил — дыма и чада было не так много. Арика с удовольствием разглядывала трех-восьмиэтажные каменные дома с каменными балкончиками и балюстрадами, украшенные лепниной.

Перед домами частенько встречались небольшие клумбы самых разных размеров и форм. Вдоль улиц росли деревья — в это время года скучные и словно бы мертвые, но весной город обещал утопать в зелени.

Не особенно доверяя мальчишке (он мог оказаться платным зазывалой, а рекомендованный «Кот» — борделем), она зашла по дороге еще в пару трактиров, прицениваясь. Поев в первом же из них, Арика там же расспросила об «Одноглазом коте». Впрочем, все отзывались о нем хорошо — мальчишка, похоже, не врал.

«Кот» действительно оказался вполне приличным заведением. Арика жила в нем уже вторую неделю, отходя от «картинок». Благо, денег было достаточно — она быстро познакомилась с местными букинистическими лавчонками и раскладками.

Проснувшись как-то утром, девушка лениво потянулась в постели. За окном шумел дождь — последние два дня резко потеплело — похоже, скоро вступит в свои права весна. От камина плыло приятное тепло.

Комната, которую Арике предложили в трактире, была небольшой, но девушку полностью устраивала. Главное, в ней был камин, а в одном из углов уже потихоньку росла гора книжек — жилище начинало приобретать обжитый вид — по мнению Арики.

Вставать чертовски не хотелось, но девушка назначила на сегодня встречу с одним из владельцев книжных лавок. Он обещал ей книгу, которую она разыскивала несколько месяцев. Впрочем, до встречи можно было еще понежиться.

Арика уже стала задумываться — не осесть ли тут на какое-то время? Хотя, нет. Лучше перебраться в столицу. Там все-таки космопорт — единственный на этой планете.

В общем зале людей почти не было — время раннее. Только ближе к вечеру сюда станут стягиваться крестьяне и мастеровые — попить пива, поболтать, а то и послушать заезжего песенника. Пока же служанки намывали столы, протирали сиденья, обмахивали метелками многочисленные украшения, висящие на стенах и расставленные по полкам — словом, приводили зал в порядок.

Арика подозвала одну из женщин и заказала завтрак. Ожидая еду, она обратила внимание на юношу, сидящего в дальнем углу зала. На столе перед ним стояла табличка. Приглядевшись, Арика поняла, что это писец. Такие составляли по заказу письма, прошения, а иногда и любовные записочки, украшенные витиеватыми строфами какого-нибудь поэта.

С нежной кожей лица, густыми стриженными каштановыми волосами и карими выразительными глазами — парней с подобной внешностью Арика недолюбливала. По большей части, они были неженками и занудами. Поэтому девушка вряд ли обратила бы на писца внимания, если бы не одно обстоятельство — у юноши не было руки. Причем потерял он ее явно недавно — за то время, пока Арика за ним наблюдала, он успел дважды провести по пустому рукаву, заправленному за пояс и тут же, смутившись, рывком клал руку на стол. Но вот к нему подошел мужчина, судя по одежде, купец — и они стали о чем-то беседовать.