«Нежелание азербайджанской стороны признавать НКР самостоятельным субъектом на переговорах ведет в тупик, ибо без участия одной из противоборствующих сторон в переговорах они просто бессмысленны. Я нигде не предрешаю будущий статус Карабаха, но по какому праву Баку отрицает его прежний статус, признанный тем же самым конституционным строем, который породил и Азербайджанскую ССР? По советскому государственному праву автономная область есть национально-государственное образование с собственной территорией, целостность которой тоже должна уважаться. Более того, за автономными областями признавалось и качество субъекта большой федерации: они были напрямую представлены в Верховном Совете СССР, а не через посредство тех союзных республик, в рамки которых они были втиснуты, как правило, против своей воли.

Азербайджан печется о своей территориальной целостности, включая в свою территорию народы, мнения которых никто не спрашивал, а Карабах включили вопреки его явно выраженному сопротивлению в 1921 году. Азербайджан поэтому и игнорирует право на такую целостность, присущее автономии-члену федерации. Он игнорирует и свое собственное обязательство по Хельсинкскому заключительному акту уважать право народов распоряжаться своей судьбой и выбирать свой политический статус. Он занимается откровенным геноцидом вплоть до переименования армянских населенных пунктов на свой турецкий манер. Он очень хотел бы заткнуть рот всем, кто подвергает эту политику даже косвенной критике. Пойти у него на поводу очень опасно. Ведь у нас с ним еще предстоит установление государственной границы, да и к приему русских беженцев нам надо заранее готовиться. Прощая попрание прав человека и прав целого народа в Карабахе, учиняемое азербайджанскими властями, мы оказываемся в ловушке, ибо лишаем себя аргументов, которые могут понадобиться завтра для решения проблем, непосредственно затрагивающих интересы России в Закавказье.

Нам нужен дисбаланс в отношениях, только дисбаланс в пользу наших союзников, а не тех, кто пытается задавить этих союзников.»

Я даже предложил проект ответной ноты в адрес МИД Азербайджана, но совсем не уверен, что какой-либо ответ был дан вообще.

Не успел отгреметь нотный залп по мне, как в конце июля полпредство Азербайджана выстрелило нотой по первому заммининдел Федору Шелову-Коведяеву только за то, что он в своем интервью «Независимой газете» вскользь упомянул о «многочисленных случаях захватов оружия» и привел в качестве примера Азербайджан, где вооруженный отпор в подобных случаях «с уважением воспринимается властями». Переиначив эти слова на утверждение, что «с Азербайджаном можно говорить только языком оружия» и почему-то вспомнив о действиях Советской армии в Баку в январе 1990 года (по принципу «в огороде бузина, а в Киеве дядька), полпредство сочло необходимым оскорбиться. Обиделось оно и на здравую попытку различать среди соседей союзников и тех, кто таковыми быть не желает, как все тот же Азербайджан, отказавшийся подписать Ташкентский договор от 15 мая 1992 года о коллективной безопасности стран СНГ. Но ведь упомянутыми захватами оружия весной и летом 1992 года особо отличался именно Азербайджан, которому захваченное им вооружение официально «передавали» задним числом и просто на бумаге, как об этом говорил еще до выступления Шелова-Коведяева министр обороны Грачев, признавший, что передавать нечего, все хапнули азербайджанские военные сами. И хапнули в таких количествах, что сразу же обрели огромное преимущество в технике над Арменией, не говоря уже о Карабахе. И были случаи, когда стоило российским военным ощетиниться, и доблестные аскеры тут же отказывались от своих замыслов, значит – действительно с уважением относились к вооруженному отпору. Нормально! Что ж тут возмущаться-то на простую констатацию известных фактов? И при чем здесь январь 1990 года? К тому же сами авторы ноты почему-то забыли, что предшествовало вводу войск в Баку. Наши демократы тоже не любили об этом вспоминать, видимо, из солидарности с Народным фронтом. А предшествовали армянские погромы, учиненные замечательным азербайджанским народом под водительством дерьмократов из Народного фронта. Ну и уж совсем полным бесстыдством отмечены такие строки: «Странным видится тот факт, что в контексте всего заявления не учитываются интересы полумиллионного славянского населения Азербайджана.» Ведь это самый откровенный шантаж.

И чем ответило наше министерство иностранных дел? Опять поджало хвост, а кому-то это было и на руку: появился лишний повод для удаления демократа-чужака из аппарата МИДа.

Когда 30 сентября 1992 года я в свите Егора Гайдара (вернее в той ее части, которой предстояло работать в Ереване) прибыл в Баку, г-н Шония встретил меня восклицанием: «Как? И тебя сюда пустили?» Видать, настрой там был тот еще.

19 января 1993 года МИД России получил еще одну ноту от азербайджанского полпредства, направленную против моей персоны. А сообщалось в ней следующее:

«11 января 1993 года в московском Киноцентре состоялась пресс-конференция, посвященная, как было заявлено ее устроителями Е.Г.Боннэр и британской подданной Керолайн Кокс, итогам поездки представителей организации «Международная христианская солидарность» в Нагорный Карабах. На пресс-конференции были подвергнуты публичным оскорблениям азербайджанский народ, руководство республики. С сожалением вынуждены отметить, что в пресс-конференции активное участие принял Посол России в Армении г-н В.Ступишин». Ну а далее все в том же духе, причем с упором на то, что бедный Азербайджан обидели «в канун годовщины ввода войск в г.Баку, жертвами которого стало около двухсот невинных людей».

Лицемерность и лживость этого документа были настолько вопиющи, что мне доставило даже известное удовольствие разоблачить их и «просветить» собственное мидовское начальство на этот счет в письменном виде: устно они не очень прислушивались.

Начав с того, что на упомянутую в азербайджанской ноте пресс-конференцию я был приглашен ее организаторами, но принял приглашение не только из уважения к вице-спикеру палаты лордов Великобритании леди К.Кокс и известной нашей правозащитницы Е.Г.Боннэр, но и с целью рассказать прессе, как расстреливают из «Градов» райцентр Красносельск, расположенный не в Карабахе, а в Армении, тот самый Красносельск, откуда азербайджанским «Градом» уже повыбивали русское население. Рассказывая об увиденном мною в Красносельске, я, естественно, избегал прямых обвинений в адрес официального Азербайджана. И даже вопрос журналиста о возможности объявления Азербайджана агрессором назвал гипотетическим и под этим предлогом отвечать на него не стал. Я утверждал, что никто на пресс-конференции не подвергал публичным оскорблениям азербайджанский народ. Никогда ни устно, ни письменно не делал этого и я, в том числе в упомянутых нотой моих публикациях, иначе авторы ноты привели бы хоть какие-нибудь цитатки, это уж будьте уверены, да ведь не нашли, как ни старались. А вот на счет того, что Азербайджан ведет преступную войну против мирного населения, так ведь так оно и есть, но даже в этом случае я осторожно употребил безличную форму «ведется война», но ее переиначила журналистка из бакинской газеты «Вышка», на публикации которой и построена вся нота. На воре шапка горит! Не сказал я этого тогда, чтобы не дразнить гусей, а надо было пригвоздить эльчибесов.

Я не мог оскорбить азербайджанский народ, хотя бы потому, что в его составе находятся и притесняемые бакинскими властями прошлого и настоящего аварцы, талыши, таты, курды, армяне, русские, которым можно только посочувствовать. Более того, на пресс-конференции я привел пример доброго сотрудничества между азербайджанскими и армянскими пограничниками до того, как азербайджанских обычных парней заменили наемниками, чтобы возобновить стычки. По-моему, это свидетельствует как раз об уважительном отношении к азербайджанскому народу с моей стороны, а не наоборот.

Я назвал азербайджанскую ноту образцом цинизма, ибо не в канун годовщины ввода советских войск в Баку состоялась пресс-конференция, а в канун годовщины армянского погрома в Баку.