Шушаник попросила дядю вернуться домой.

– Папа будет сердиться, уже двенадцать часов.

– Пойдем, – ответил Заргарян.

– Пешком? – спросил Микаэл с притворным удивлением.

– Пешком.

– В такую даль? Сулян, это ваша вина, что на промыслах Алимянов до сих пор нет собственных экипажей.

– Приедете осмотреть свои промысла? – спросила Шушаник, протягивая руку Антонине Ивановне. – Свои промысла?.. Может быть, и заеду. – Заргарян, – обратился Микаэл к своему подчиненному, – распорядитесь, пожалуйста, чтобы подали мой экипаж. Номер восемь. Крикните: «Гасан!» – подъедет. Мадемуазель, я все равно сейчас должен ехать в вашу сторону – у меня дело на промыслах Мурсагулова. Простите, Антонина Ивановна. Сулян за меня объяснит вам все… Вероятно, вы минут двадцать полюбуетесь этим восхитительным зрелищем. Я вернусь скоро, очень скоро и отвезу вас на наши промысла. А вот и экипаж. Мадемуазель, прошу вас, пожалуйста, без церемоний… Алимяны – люди простые, совсем простые…

Как ни благодарила Шушаник, как ни отказывалась, уверяя, что ей приятнее пройтись, – ничего не помогло. Микаэл так настоятельно просил, что Давид Заргарян счел упорный отказ Шушаник невежливостью. Девушка смутилась от настойчивых взглядов дяди, уступила и почти машинально села в экипаж.

Фонтан продолжал бить с неослабевающей силой, и под нарастающими порывами ветра все шире рассеивались в воздухе миллионы черных капель. Счастливый хаджи громко хохотал над угодившими под нефтяной дождь, хлопая себя по коленям и раскачиваясь всем телом.

Из города непрерывно прибывали экипажи, доставляя все новые группы любопытных. Приехали также Мовсес, Мелкон и Кязим-бек. Усаживаясь в экипаж, Микаэл многозначительно подмигнул им, и компания уставилась на Шушаник.

Черная жидкость, с силой вырываясь из подземных недр, задавала вышки, мастерские, дома и людей. Воздух был насыщен чем-то опьяняющим. Люди хохотали и, как в хмелю, толкали друг друга под черные брызги фонтана.

Пока Заргарян скромно ожидал, что Микаэл и ему предложит сесть в экипаж, серые кони рванули и понеслись. Через несколько мгновений экипаж исчез за черными вышками.

– Удивительный джентльмен Микаэл Маркович, – обратился Сулян к Антонине Ивановне, покосившись на Заргаряна.

– Н-да… это заметно, – ответила она, многозначительно посмотрев на Заргаряна.

И ее губы тронула полунасмешливая, полусочувственная улыбка.

– А я тебе доложу, – обратился Алексей Иванович к сестре, – что в этих краях гостеприимство не в таком уж почете…