Супруги ограничились рукопожатием.

– Измучились за дорогу, – проговорила жена.

– Буря была?

– Страшная, – ответил шурин. – Чуть совсем не потонули. И что за паршивый пароходишко!..

Алексей Иванович Виноградов – так звали молодого человека – совсем не походил на сестру. Это был брюнет, полный, с более правильными, чем у сестры, чертами, с большими карими глазами, то и дело щурившимися из-под пенсне. Голос, манера говорить и все его повадки выражали откровенное самодовольство. На лице сестры читалась какая-то обиженная неудовлетворенность.

– Вы один приехали нас встречать? – спросила жена Смбата.

– Один, – ответил Смбат, не отрывая глаз от детей. По лицу жены скользнула пренебрежительная улыбка. – Ваши, как видно, не удостоили, – проговорила она, оправляя боа.

Смбат молча взял детей за руки и сошел с ними на пристань.

– А вещи? Как с ними-то быть? – забеспокоился шурин.

Смбат распорядился о вещах.

– Там у меня цилиндр, осторожно, чтобы не помяли, – предупредил Алексей Иванович.

Садясь в экипаж, он спросил:

– Это ваш собственный выезд?

– Нет, наемный.

Брат посмотрел на сестру. В этом взгляде можно было прочесть: «А как же ты говорила, что он очень богат?»

Вдова Воскехат не скоро вышла навстречу новой родне. Когда она показалась в гостиной, Смбат увидел на лице матери следы недавних слез. Старуха, обняв внуков, прижала их к груди, но заметно было, что сделала это она не без усилия над собой. Невестке Воскехат молча протянула руку. Всмотревшись пристальней в детей и залюбовавшись их прекрасными глазами, старуха снова обняла внучат и прижала к себе, на этот раз уже вполне искренне.

– Утомились, всю ночь не спали, – заметила невестка и тихонько высвободила внуков из объятий бабушки.

Смбат взглянул на мать и увидел, что ей очень не по себе. С этой минуты установились отношения между невесткой и свекровью – обе возненавидели друг друга.