- Вообще-то, она ушла в деревню. Приходской священник решил прочитать деревенским матерям лекцию о Святой Земле и проиллюстрировать своё выступление цветными слайдами, а Стефи будет ему аккомпанировать на пианино. И всё же: нет, Берти, не могу. Наверное, ты прав: ты даже наверняка прав: но я боюсь. А вдруг Споуд зайдёт и увидит меня в комнате Стефи?

- Ну, знаешь! Вряд ли Споуд шляется по комнатам девушек.

- Нет, не знаю. Нельзя строить планы, основываясь на столь легкомысленных предложениях. Споуд ещё тот тип. Он может шляться где угодно. Всё кончено, Берти. Моё сердце разбито, моё будущее мертво, и мне ничего не остаётся, как смириться с неизбежным и начать связывать простыни. Помоги мне.

- Мои простыни ты связывать не будешь. Даже не надейся.

- Но, прах побери, моя жизнь в опасности!

- А мне плевать. Я отказываюсь становиться соучастником твоего позорного бегства. Если собираешься улепётывать без оглядки, на меня можешь не рассчитывать.

- И это говорит Берти Вустер?

- Тебе не надоело повторять одно и то же?

- Нет, не надоело. Последний раз спрашиваю, Берти, ты одолжишь мне свои простыни?

- Ни за что.

- Ну, тогда мне придётся куда-нибудь спрятаться, а на рассвете уехать товарным поездом. Прощай, Берти. Я в тебе разочаровался.

- Это я в тебе разочаровался. Ты жалкий трус. Кишка тонка остаться, что?

- Я не трус. А что касается кишок, мне вовсе не хочется, чтобы Споуд начал выяснять, какого они у меня цвета.

Он посмотрел на меня взглядом издыхающего тритона и осторожно приоткрыл дверь. Повертев головой и убедившись, что путь споудободен, он выскользнул из комнаты и был таков; а я, чем сидеть и мучиться, накручивая самого себя, вновь углубился в книгу.

Прошло некоторое время, и неожиданно я ощутил рядом с собой присутствие Дживза. Я не слышал как он вошёл, но, сами понимаете, в этом не было ничего удивительного. Моё подозрение, что невидимый малый перемещается из пункта А в пункт Б по воздуху, давно превратилось в уверенность.