– Аркадий Андреич, пожалуйста. – Мужчина подошел к дивану и протянул Хопину приготовленный для него напиток.

– Это что? – Старик отложил в сторону книгу и взял бокал.

– Мартини с водкой и соком. Не так, чтобы крепко. Но и не так, чтобы слабенько. И вкусно. Не сомневаюсь, что вам понравится. – Гость приподнял свой бокал и отсалютовал им хозяину. – Аркадий Андреич, ваше здоровье. И за удачу. – Он сделал большой глоток и бросил выжидательный взгляд на Хопина.

Но тот, к разочарованию посетителя, даже и не подумал хотя бы смочить губы коктейлем.

– Да сядь ты в кресло. Не торчи над душой, – вместо этого пробурчал он и, не выпуская из левой руки запотевший бокал, правой извлек из кармана халата миниатюрную рацию и произнес в нее: – Алексей? Заходите.

Мужчина, только что занявший одно из кресел возле журнального столика… мужчина, уже отчетливо ощущавший запах победы в этом экстремальном турнире… мужчина, считанные секунды назад уверенный в том, что выполнил все настолько чисто и четко, что его не расколет ни один Шерлок Холмс или Эркюлъ Пуаре… Мужчина, как и десять минут назад на лестнице, вновь ощутил всеми клетками, всеми нервными окончаниями, всеми своими трясущимися поджилками леденящую волну страха, медленно наполнявшего его сразу ставшее каким-то безвольным и податливым тело. Чувство опасности, четкое ощущение того, что все происходит не так, как хотелось бы – совершенно не так, как хотелось бы! – опять пробралось в его подсознание и уверенно устраивалось там надолго, даже не помышляя о том, что в ближайшее время придется отказываться от этого уютного обиталища.

«Что происходит? Зачем этому старому выродку потребовался какой-то там Алексей? – метались в панике мысли. – И с кем он сейчас должен зайти в библиотеку? Сколько их будет? Что они собираются делать?.. И почему Хопин так и не отпил ни глотка из бокала? Предвидит, что там может оказаться отрава? Или знает об этом наверняка? Откуда? Утечка?! Подстава?!! Подстава!!!»

Он не расслышал, скорее, почувствовал по легкому сквознячку, как за спиной отворилась дверь. Потом до него донеслась уже знакомая смесь из запахов мятной жвачки и дешевой туалетной воды. Скрип паркета под чьей-то тяжелой поступью…

Гость смог заставить себя не обернуться. Невероятным усилием придал лицу безразличное выражение. Стер рукавом выступившие на лбу капельки пота. С огромным трудом сдерживая дрожь в руках, отхлебнул еще один глоток из бокала и бросил взгляд на хозяина.

Тот уже поставил смертоносный напиток на пол возле дивана и теперь с интересом наблюдал за своим не способным скрыть мандраж: посетителем. Маленькие, заплывшие жиром глазки азартно блестели. На губах играла людоедская улыбка. Хопин потирал пухлые, рыжие от обильных веснушек ладошки и не пытался скрыть наслаждения, предвкушая представление, которое вскоре будет дано для него в этих стенах…

Или где-то в мрачном подвале. В пыточной камере.

В этот момент гость понял все. И то, что чувство опасности, столь назойливо копошившееся у него в голове последнее время, не обмануло. И то, что если удастся прожить еще сутки, то это будет невероятным чудом. И то, что умирать сегодня придется долго и тяжело.

Дрожащей рукой он поднес к губам свой бокал, залпом опрокинул в себя остатки коктейля, покатал зачем-то по донышку успевший уже подтаять кусочек льда и, чуть повернув голову вбок, скосил глаза влево. Рядом с креслом, держа в руке дубинку с электрошокером, маячил высокий детина – не тот полуребенок, которому он сегодня отдавал свои документы. И не тот, что провожал его до библиотеки. Совсем незнакомый мордоворот.

Взгляд направо – еще один незнакомый охранник. С хищной улыбочкой на губах. И с парой блестящих наручников, прицепленных к поясу.

Мужчина обернулся назад. У него за спиной стоял третий – на этот раз уже знакомый – мальчишка, любитель «Стиморола» и едкой туалетной воды.

Итак, их было трое. И у них на руках были все козыри. В то время как он был один. Он был никто. Он был покойником. И он это знал. В этом больше не оставалось сомнений.

– Вы что-то хотите, ребята? – Мужчина даже сам удивился, насколько спокойно и ровно прозвучал его голос. И тут же отметил, что дрожь в руках совершенно прошла. А леденящий страх уступил место в душе безразличию фаталиста. – Аркадий Андреевич, что-то произошло? У этих бойцов ко мне есть вопросы?

Старик в ответ только чмокнул губами, не спуская с гостя жадного взгляда. И тот вдруг почувствовал, как у него пересохло во рту. И подумал: «Неплохо бы выпить. Не "Мартини ", не водки. Просто чистого сока. Холодного сока. Интересно, что может случиться, если я попробую встать?»

Сделать это ему не позволили. Тяжелая рука легла на плечо, едва он начал подниматься из кресла.

– Сиди-и-и, Разин! – пробасил стоявший слева охранник.

Мужчина вздрогнул.

– Я всего лишь хотел налить себе выпить, – пробормотал он. – Что вам надо, ребята?

– Сиди-и-и! – Охранник подошел к дивану, на котором в приступе маниакального восторга замер хозяин, и, наклонившись, поднял с пола бокал с золотистым напитком. – Позволите, Аркадий Андреевич? А то господин посетитель желают попить.

Хопин в ответ лишь молча кивнул, не сводя взгляда с побледневшего посетителя, у которого в этот момент всплыли из памяти на поверхность слова тверского бандита: «Человек, которому она попадает внутрь, лишь часов через шесть начинает ощущать легкое недомогание. Потом появляется тошнота, резь в желудке, слабость, потливость. Потом судороги. Потом паралич. Дальше пациент мечтает уже не о том, чтобы выжить, а о том, чтобы сдохнуть. И поскорее. Не знаю, скоро или не очень, но это ему гарантировано наверняка».

– Пожалуйста, Разин. – Охранник протянул мужчине бокал. – Пейте и не стесняйтесь. – У него на губах играла издевательская улыбка. – И будьте добры, снимите часы, как только напьетесь. Сдайте нам на хранение, а то как-то их упустили из виду во время досмотра при входе. Вот, в общем, и все, что нам от вас надо.Выпейте этот коктейль и отдайте нам часики. И не беспокойтесь за них. Они никуда не пропадут.

С безразличием камикадзе гость взял у охранника запотевший бокал. Повертел его в руке. Зачем-то понюхал такой безобидный с виду напиток. Прикинул, а не выплеснуть ли его в самодовольную рожу охранника. И отогнал подальше эту бредовую мысль обреченного человека.