Память об атомных бомбардировках хранят созданные в Хиросиме и Нагасаки специальные музеи. Их «экспонаты» потрясают каждого, кто знакомится с ними. Мне довелось видеть их. Многочисленные фотографии жертв, оплывшие черепицы, спекшиеся в бесформенные глыбы куски металла и стеклянные бутылки, превратившиеся в кучки пепла бывшие пачки бумажных денег в металлическом сейфе и другие предметы, собранные здесь, предупреждают: «Люди, нет ничего страшнее для человечества, чем ядерное оружие!»

Разбитый в Хиросиме Парк мира и Хиросимский музей атомной бомбардировки посещают около миллиона человек ежегодно. Люди приезжают сюда не только из всех уголков Японии, но и из многих стран мира. Каждый год 6 августа здесь проводятся массовые митинги с участием десятков тысяч человек, чтобы почтить память погибших от атомной бомбардировки и призвать к активизации борьбы против гонки ядерных вооружений.

Рядом с Парком мира — руины Атомного дома, находившегося в эпицентре взрыва бомбы. Его скелет долго оставался нетронутым и напоминал людям о бесчеловечном, варварском акте. Затем стало модным запущенное в обращение в Вашингтоне и подхваченное в Токио рассуждение о том, что Японии уже пора излечиться от «атомной аллергии». И вот в японских официальных кругах начали поговаривать о необходимости вовсе снести Атомный дом, вид которого якобы лишь будоражит души тяжкими воспоминаниями. Необходимость сноса пытались обосновать также ветхостью развалин, которые, мол, вот-вот могут рухнуть.

В ответ на подобные происки в Хиросиму изо всех концов Японии хлынул поток гневных протестующих писем. Их авторы предлагали начать общенациональный сбор пожертвований на увековечение руин. Теперь здесь установлена плита с такой надписью: «Атомный дом. Развалины здания, над которым 6 августа 1945 года взорвалась в воздухе первая в истории атомная бомба. Эта бомба погубила более двухсот тысяч человеческих жизней и испепелила город в радиусе двух километров. Чтобы передать потомкам правду об этой трагедии, в предостережение человечеству, на добровольные пожертвования проведена реставрация руин, дабы сохранить их на века».

Для излечения от «атомной аллергии» милитаристские силы Японии, как видно, хотели бы навесить на двери Хиросимского музея атомной бомбардировки замок побольше и вывеску «Вход запрещен!». Японская военщина не желает, чтобы наезжающие в город туристы сидели следы ужасов, оставленные на этой обезображенной взрывом земле.

В хиросимском Парке мира воздвигнут памятник японской девочке Садако, погибшей от лучевой болезни спустя несколько лет после атомного взрыва. Девочка по-детски искрение верила в народное предание о том, что если больная сделает из бумаги тысячу журавликов, то выздоровеет. Садако скончалась, успев сделать только 600 журавликов. Японские дети украсили памятник Садако гирляндами многих тысяч разноцветных журавликов. Фашиствующие молодчики, стремящиеся к излечению Японии от «атомной аллергии», пытались разрушить памятник Садако и не раз сжигали гирлянды бумажных журавликов. Но вновь и вновь тысячи журавликов усыпали памятник и окружающие его деревья.

Память о жертвах атомных бомбардировок концентрируется в Хиросиме и Нагасаки, но отнюдь не ограничивается лишь ими. Уникальную коллекцию — свыше 500 книг и брошюр, посвященных трагедии Хиросимы, а также много журнальных и газетных статей о последствиях атомных бомбардировок — собрал X. Нагаока, житель японского города Хоя. Эту коллекцию он передал городской библиотеке. «Я начал сбор такой литературы еще в 1950 году, когда приехал в Хиросиму поступать в местный университет,— рассказал X. Нагаока.— Представшие тогда моему взору ужасные следы недавней атомной бомбардировки потрясли меня. Я обошел руины и подобрал на память несколько оплавленных атомным взрывом обломков черепицы, которые до сих пор хранятся в моем доме. Судьба Хиросимы глубоко запала мне в душу, хотя я не являюсь жертвой атомной бомбы. Кое-кто в Японии уже начинает забывать уроки минувшей войны, в том числе атомные бомбардировки, поэтому я решил осуществить свой замысел по созданию библиотечки о хиросимской трагедии и передать ее в общее пользование жителям моего города».

Чудовищно, что на обожженной атомным смерчем японской земле находятся силы, которые хотели бы не только сами забыть взметнувшийся над Хиросимой атомный гриб, но и стереть из народной памяти горькое прошлое, заставить предать забвению причины, которые привели Японию к трагедии. Эти силы в основном ориентируются на молодежь, которая не знает ужасов войны.

Определенные японские круги предпринимают изощренные попытки возродить самурайский дух, шовинистические, милитаристские и реваншистские настроения, переписать школьные учебники по истории с целью устранения из них критики захватнических походов императорской армии и всякого упоминания об атомных бомбардировках. Они стараются оправдать присутствие военных баз США на японских островах и размещение здесь американского ядерного оружия передового базирования, что превращает Японию в источник угрозы для соседних стран и автоматически — в мишень для ответного ядерного удара в случае возникновения конфликта.

Особую тревогу вызывают усилия навязывать подобные опасные взгляды художественными средствами: в литературе, театре, кино с их могучим даром эмоционального воздействия. Дело дошло до того, что кое-кто в Японии пытается чернить литературу об атомных бомбардировках, утверждая, что произведения о трагедии Хиросимы и Нагасаки «приносят огромный вред и отражают лишь настроения раскаивающихся японцев, осуждающих минувшую войну...». Подобная тенденция получила название «новой волны». Ее сторонники призывают японских писателей изображать войну не только с позиции ее жертв, но и с позиции солдат-убийц. Их меньше всего интересуют моральные и психологические последствия войны. Их занимает лишь стремление человека к злу как «естественное проявление звериного инстинкта». Они — сторонники проповеди культа силы и жестокости.

В такой обстановке как никогда прежде возрастает роль антивоенной литературы, защищающей гуманистические позиции, особенно произведений, посвященных атомной трагедии двух японских городов. Известный писатель Японии Кэндзабуро Оэ в своих «Хиросимских записках» отмечает: «Хиросима — кровоточащая рана человечества. На ее искромсанном теле прорастают два побега: надежда на возрождение человечества и угроза его полного гниения». И именно от размаха или свертывания антивоенной литературы во многом будет зависеть то, какой из этих побегов сможет набрать силу.