Наткнулся на ее многозначительный взгляд, быстренько встал на ноги, не дожидаясь звукового оформления.
Подстреленный Сергеем человек действительно издавал жалобные стоны, схватившись за темное от крови колено и перекатываясь с бока на бок. Он даже не открыл зажмуренные глаза, когда Сергей деловито прошелся по его карманам, приставив пистолет к подбородку.
— Вряд ли там что-то есть… — чуть дрожащим голосом засомневалась Ксения. — Вряд ли на такое дело они пошли бы с опознавательными знаками!
Сергей пожал плечами:
— Если они на своей территории и являются теми, за кого я их…
Он издал ликующее «Опля!» и повертел в руках красненькую с золотым тиснением книжечку, весьма облегчающую жизнь ее владельцу в пределах суверенной России. Поправимся — облегчала. Сергей кинул ее девушки и с удовлетворением понаблюдал, как ее брови стремительно ползли к нижней границе волос. Она закрыла удостоверение и оторопело на него уставилась:
— Но почему… почему они стреляли?! Мы же не…
— Не бандиты? — охотно поддержал разговор Сергей. — А они-то могли этого и не знать! Наговорили им невесть что про террористов… А может, и совсем просто — дали им пару фотографий и скомандовали «Пли!», в результате чего мы и вынуждены были защищаться — они же не представились по всей форме… Впрочем, мы все сейчас и разузнаем…
Он повернул голову к подвывавшему раненому и несильно ткнул его пистолетом в целое колено:
— Ну, брат, говорить… Твою мать!
Он бросился на тело на земле и вцепился руками в рот человеку. По пальцам радостно заструилась жидкая слюнная пена, оскалились зубы, и страшно закатились глаза раненого. Сергей тщетно пытался разжать зубы, но не получалось — голова того все время дергалась, мельтешили руки, создавая труднопреодолеваемое препятствие. Еще два-три конвульсивных прогиба, и тело упало на грязный дерн.
— Мать твою, мать, мать, мать… — зло бормотал Сергей. — Ах ты, паскуда… мать… и меня кретином выставил!
Он вскочил на ноги и в сердцах пнул мертвое тело. Мрачно посмотрел на невольную напарницу и процедил:
— Снайпер фигов!
— Языком трепать меньше надо! — отпарировала она.
Она спрятала пистолет и опустилась на землю. Поковыряла плетеной босоножкой сухую землю.
— И что теперь?
В ответ он встряхнул головой и присел рядом.
— Если успеем убраться с этого места, прежде, чем нас обложат менты, будет неплохо… — его голос был тих и, могло даже показаться — печален. — А потом мы разойдемся: ты отправишься писать отчет о своем геройском поведении. «Объект», то есть я, не пострадал, а ходе вынужденной перестрелки были убиты двое сотрудников контрразведки, а также работник внешней разведки. К рапорту, мол, прилагаю личные документы упомянутых в рапорте личностей… Затем последует соответствующий звонок на генеральском уровне, и дело о трех трупах умрет, не успев родиться. Или будут вестись как два, ну совершенно никак не связанные друг с другом, что, как мы все понимаем, мальчики и девочки, никуда следователей не приведет, кроме как все к тому же закрытию!
Сергей с тупым равнодушием смотрел в землю перед собой, словно вокруг не было ни убитых, ни странной сотрудницы банка — никого. Словно будущее ясно, как божий день. Словно он сейчас проснется, и не нужно будет ни о чем думать… Он так устал за десять последних лет… Он просто хотел быть самим собой, и чтобы никого вокруг не было, никого, кроме его семьи…
Почувствовав легкое прикосновение к плечу, поднял полные настоящего страдания глаза на красивое лицо Ксении. Такое красивое и юное, что он все никак не мог взять в голову, как это ее угораздило втянуться в эти игры. Это в фильмах про секретных агентов все бывает ослепительно красиво и захватывающе — роковые женщины, клубные пиджаки и идеально ровный пробор блестящих волос.
В жизни же, по крайней мере, в его жизни, работа состояла из сплошного обмана — грубого, жестокого. Самые надежные люди оказывались предателями, патриотизм продавался на рынке шпионажа так же легко, как и секретные чертежи сверхновых истребителей, только гораздо дороже. Разведчики работали на несколько правительств сразу, но при этом никакое правительство не могло быть уверенным в полной лояльности своего агента.
«Двойники» зарабатывали бешеные деньги, не снившиеся иному коммерсанту. Но каждый день такого шпиона мог оказаться его последним днем. Настоящие шахматы разыгрывались именно здесь: кто кого опередит — решит ли какое-нибудь правительство отказаться от услуг своего агента, или тот «соскочит с крючка», благоразумно остановившись на достигнутом. Чаще всего агент «уходил» внезапно, в самый разгар очередной операции. И эту, свою последнюю в жизни операцию он планирует не на успех, а использует ее в качестве пути для отхода. Не совсем этично, зато в высшей степени профессионально и надежно. Процент того, что после тщательно проработанной подобной операции тебя найдут — ничтожно мал. Кроме того профессионалы зачастую создают себе дополнительные страховки, о которых до поры никто не ведает…
Сергей же, романтик хренов, двинулся к выходу с открытым забралом, на ходу раскланиваясь и уведомляя всех о своем отбытии. И вот теперь, когда из трупов вокруг него можно было выложить вторую Китайскую стену, он совершенно не представлял, как из этой ситуации выпутываться. Обманов оказалось слишком много, к тому же не все действующие участники сочли нужным зарегистрироваться в начале Игры.
— Как хоть Вас зовут? — судя по корректности, Ксения вновь обрела самообладание и пытается теперь прояснить ситуацию. Для себя, по крайней мере. — Или это тайна?
Сергей выскочил из своей шпионской печали и кисло улыбнулся:
— Мое имя тебе все равно ничего не скажет. Можешь звать меня просто «Змей».
Она уже в который раз широко раскрыла глаза и выдохнула:
— Змей?! Вы — тот самый?
Его улыбка стала еще кислей. Глядя на такую рожу и сам начинаешь ощущать слюну во рту, словно высосал добрый, спелый, живительный лимон.
— Ну да, тот самый… Что, наслышана?
— Да Вы — почти легенда! — пылко воскликнула она, восторженно сверкая глазами.
— Во-во, почти… — сморщился он, чувствуя себя неловко от подобных страстей. — И если не принять решительных мер, то понятие «почти» перейдет в категорию постоянного!
— Я два года следила по оперативной переписке за Вашими действиями! — продолжала девушка, не обращая внимания на его прокисшую физиономию. — Я поэтому и попросилась на этот участок работы, из-за возможности хоть как-то прикасаться к тому делу… О! А я-то, не зная, что Вы — Змей, считала Вас обычным перебежчиком!
— Забыла употребить словцо «презренным»! «Считала презренным перебежчиком!» — вставил Сергей.
— Да, верно. — смущенно улыбнулась она, слегка покраснев. — И все недоумевала, отчего это меня выдернули из «внедренки» и поставили на подстраховку «вербовщика»! Откуда же я знала…
— Дернули, потому как в банке нечего уже было делать! Основные игроки покинули его, вот и Ваша очередь пришла…
— И хорошо еще, вовремя… — она запнулась, недоуменно захлопав ресницами. — А-а… Откуда Вы знаете… про банк…
Сергей поднялся на ноги, потянулся, хрустнув шейными позвонками, и развернулся в сторону тропинки, петляющей вверх по холму.
— А еще можешь звать меня Лара. — он тяжело посмотрел побледневшей девушке прямо в глаза. — Флин Лара. И вот теперь ты по-настоящему в деле! Назад пути нет. Пока бестолковый Змей не распутает свои кольца, больше похожие на глупый павлиний хвост…
Сергей все еще горько усмехался, в то время, как Ксения охотнее всего потеряла бы сознание, или отключилась бы еще каким способом. Сергей взял ее за плечи и хорошенько встряхнул:
— Я всю жизнь работал один. Но сейчас мне нужен напарник. Человек, которому я мог бы всецело доверять…
— Но я…
— Ты подходишь! — перебил он ее. — Я слишком хорошо знаю тебя, хотя может быть это и слишком самоуверенное замечание!
— Но…
— Ты готова? — он не сводил с нее завораживающего, по-настоящему змеиного взгляда. — Но это путь в один конец! И где находится финиш, не знаю даже я…