Как сказал один философ: «Хорошие люди все слабы: они хороши, потому, что они недостаточно сильны, чтобы быть дурными».

Если человек отказался от «зла» (в понимание христианства), и встал на путь христианской добродетели, то это не означает, что он зарыл в землю топор войны. Вовсе нет. Война для такого человека продолжается с новой силой, и с новым упорством. Рассмотрим эти слова на примере «христианской добродетели»:

Как только человек записывает себя в ревностные христиане, то он с первого же дня своего христианского служения начинает вести жесточайшую и непримиримую войну с «грехом» и «пороком». Вся вселенная становится переполненной для такого человека грязью и развратом. Он борется со «злом» до последней капли своих сил, пока не открывает «зло» в самом себе: в своих тайных помыслах и желаниях. Тогда он вынужден признать злою всю окружающую его природу, людей — неисправимо испорченными, а добродетель — милостью божьей, недоступной для человека. В конечном итоге он приходит к выводу, что добро, как высшая ценность, осуждает жизнь.

В своё время Ф. Ницше объявил войну «худосочному христианскому идеалу», но с оговоркой — «не с намерением его уничтожить, а только, чтобы положить конец его тирании и очистить место для новых идеалов, для более здоровых и сильных идеалов…». Тут можно целиком и полностью поддержать правоту великого мыслителя, ибо христианский идеал не может быть приемлемым жизненным стимулом для любого сатаниста.

Так что же заключает в себе христианский идеал? Ну, например, сострадание к любому и каждому человеку. Но это просто ни что иное, как бесполезная необоснованная трата чувств. Жизненная мудрость нам говорит, что если мы будем сострадать и любить каждого человека, то у нас не останется сил на эти чувства к тем людям, которые по — настоящему этого заслуживают.

Человек, поставивший себя на путь служения христианской добродетели не способен заслужить к себе уважения: так как такой человек перестаёт быть Я, перестаёт быть Личностью с большой буквы. Такой человек живёт по единожды составленной схеме. У него нет ценности, как у уникального индивида. Его можно сравнивать с другими такими же людьми — автоматами. Такой человек утрачивает навсегда свою самоценность, ибо не мыслит более себя как цель, а только как средство для достижения других, чужих, призрачных целей.

Светлые сатанисты, считают, что христианские добродетели столь же опасны, сколь и пороки, поскольку мы допускаем, чтобы они властвовали над нами извне в качестве авторитетных законов, а не порождали их, как надлежало бы, сначала из самих себя.

Что, собственно, Светлые сатанисты и делают: они сами решают, что в их понимании является добродетелью, и устанавливают степень своей добродетельности к тому или другому лицу .