Вид, открывавшийся из окна за спиной Мака, не слишком изменился со времени моего прошлого визита. Не больше изменился и сам Мак. Я только что закончил более подробное изложение истории, уже рассказанной ему вкратце по телефону среди ночи. Мак не высказал особого огорчения тем, что мне не удалось благополучно довести задание до конца.
- Жаль, - повторил он, - но помешать этому ты не мог.
- Чепуха, - заявил я. - Спасибо, конечно, только не говорите, что я ничего не мог сделать. Харакири принято не только у японцев. По древнему обычаю викингов побежденный бросался на свой меч. Мне следовало быть готовым к этому, следовало догадаться: такая девушка не смирится с поражением, унижением, допросом, тюрьмой...
- У тебя не было неприятностей впоследствии? - спросил Мак.
Ладно. Он был прав. Глупо спорить о том, чего не изменить.
- Это зависит от того, что вы подразумеваете под неприятностями, - ответил я.
Собственно говоря, все прошло довольно гладко. К счастью, на постель кровь не попала, а отмыть деревянные поверхности оказалось довольно легко. Чуть больше пришлось повозиться с ковром, но подстилка на резиновой прокладке довольно легко очищается от свежих пятен.
Я отправился на берег и первым делом, разумеется, вызвал погребальную команду, одновременно вкратце доложив о случившемся Маку. И уже почти управился с чисткой, когда они забрали завернутое в брезент тело и вещи девушки. Вряд ли привлекли при этом чье-либо внимание: в гавани то и дело с судов и на суда переносятся всевозможные свертки. В том числе и посреди ночи.
После чего я тщательно осмотрел яхту, дабы убедиться, что ничего из моих вещей не пропало. Вместе с вещами Зигги я не забыл отдать и туфли, оставленные ею посреди рубки, и в результате от моей спутницы не осталось ничего, кроме воспоминаний, которые стираются далеко не так просто, как кровавые пятна. Я посвятил еще какое-то время наведению порядка, а когда закончил, за окнами начало светать. После чего я отправился на берег воспользоваться местной душевой, поскольку соответствующие удобства на борту яхты, как и все остальное, были слегка маловаты для человека моего роста. Облачился в городскую одежду, быстро перекусил по дороге в аэропорт и очень скоро оказался перед знакомым письменным столом на фоне знакомого яркого окна, где, как обычно, изложил Маку все подробности случившегося.
- Все прошло достаточно гладко, - сказал я. - Гении из медицинской экспертизы несомненно обнаружили бы, что на борту пролилась чья-то кровь, но я довольно тщательно затер все следы. По данному мне номеру ответила женщина, которая весьма официально представилась как миссис Белл и именовала меня мистер Хелм. Что весьма порадовало, поскольку среди ночи, с трупом на руках, не возникает особого желания поболтать с певуньей, которая скажет тебе: "Привет, Мэтт, старина, я Бобби, чем могу помочь, дорогой?"
- Не Бобби, а Терри.
- Что?
- Упомянутую даму зовут миссис Тереза Белл. Полагаю, что друзья называют ее Терри. Лично я не рисковал к ней так обращаться.
- Вас понял. Особа, не располагающая к близкому знакомству.
- Она что-нибудь сказала? - поинтересовался Мак.
- Вообще-то, да. Сказала, что предпочла бы получить живой экземпляр. Я ответил, что предпочел бы получить от нее менее кровожадную спутницу. Трудно назвать наше знакомство любовью с первого взгляда - вернее, с первого слова, поскольку мы друг друга не видели. Как называется ее служба?
- Не сказали, подлые, - Мак тонко улыбнулся: - Хотя, чья бы мычала...
Он имел в виду, что никому не известно и название нашей организации. Скорее всего, ввиду отсутствия такового.
- Девушка намекала на существование некой организации, занимающейся вопросами безопасности побережья - определение весьма расплывчатое, к тому же трудно сказать, правда ли это. Поскольку она играла чужую роль, неизвестно, было ли ей действительно что-либо известно о службе, к которой она якобы принадлежала. Не исключено, что все было выдумано ради большего правдоподобия. - Я покачал головой: - Незаурядная была девчонка. Жаль. Я бы с удовольствием поплавал с нею.
В ответ Мак показал мне на стопку папок, возвышающуюся над его столом.
- Попытайся отыскать ее здесь, - предложил он. Стопка была перетянута чрезвычайно крепкой полудюймовой пластиковой лентой, наложенной и запечатанной с помощью машины. Наверху имелся заглавный лист, ставящий в известность, что любой, проникший в содержащуюся здесь строжайшую тайну, будет немедленно четвертован и поджарен в кипящем масле - во всяком случае смысл угрозы был примерно таков. Хотя видели бы вы по-настоящему секретные документы. В данном случае дело ограничивалось всего лишь рутинным предупреждением.
Я перерезал ленту маленьким острым лезвием своего шведского армейского ножа. Внутри находилось одиннадцать папок. На обложке каждой красовался заголовок РАЗРУШ, сопровождающиеся рядом цифр, предназначавшимся по-видимому для какого-то компьютера. Отыскать мою знакомую не составило особого труда. Она была РАЗРУШ-004, четвертая папка сверху. К внутренней стороне обложки подкололи пару некачественных фотографий, а также маленькую цветную копию отличного снимка, сделанного несколько лет назад. Фотограф запечатлел девушку ослепительно красивой, что, впрочем, не составляло особого труда.
- Вот она, - сказал я, поворачивая папку и показывая ее Маку.
- Ты уверен?
- Да, сэр. Ее ни с кем не спутаешь. - Не дождавшись его реакции, я спросил: - Так что же это за история? Что представляет собой эта самая РАЗРУШ?
- Я не был до конца откровенен с тобой, - ответствовал Мак. В его устах это прозвучало издевательски: Мак не бывает откровенен даже по великим праздникам. - Разумеется, - продолжал он, - мы с готовностью оказываем помощь коллегам из других служб, однако я вряд ли согласился бы посвятить несколько месяцев работы опытного агента делу миссис Белл, если бы не было оснований полагать, что оно может вывести на организацию, которой нас попросили заняться...
Я довольно мрачно посмотрел на Мака. Конечно, мне следовало догадаться. Некогда я охотился на уток с человеком, который стрелял исключительно дуплетом. Будучи превосходным стрелком, он не желал довольствоваться двумя птицами, сбитыми в полете одна за другой. Большинство охотников сочли бы два таких попадания вполне приличным результатом, однако мой друг стремился (и добивался этого на удивление часто) дождаться, пока траектории двух птиц сблизятся настолько, что он сможет достать обеих дробью, выстреленной одновременно из двух стволов.
Кстати, лично мне ничего подобного проделать не удавалось. На случай, если вас это интересует.
Как бы там ни было, мне стоило помнить, что каждый раз, когда Мак с готовностью приходит на помощь другой правительственной службе, не мешает задать себе вопрос: на какие дивиденды он при этом рассчитывает. Потому как обычно он почти всегда помышляет о дуплете, причем во второй ствол бывает заряжено одно из дел нашей организации. Вот он и стреляет ими одновременно из одного ружья. И ружье это - я.
Тем временем он продолжал говорить:
- Для начала тебе стоит полистать две-три папки и познакомиться в общих чертах с людьми, вовлеченными в это дело.
- Да, сэр.
Я открыл папку, озаглавленную РАЗРУШ-004 и содержащую сведения о девушке, известной мне как Зигелинда Кронквист. Сведений, надо сказать, нашлось немало. Времени читать все подробно у меня не было, поэтому я просто перевернул несколько страниц, после чего наткнулся на краткое досье, подготовленное специально для лентяев вроде меня:
"Ларссон, Грета, она же Грета Андерсон, Мэри Олсен и т. д. (полный список известных псевдонимов смотри в основном деле). Родилась в Уппсале, Швеция, в 1959, переехала в США в 1964, родители получили американское гражданство. Пять футов одиннадцать дюймов, сто шестьдесят фунтов, волосы светлые, глаза голубые. Легкий акцент, часто преувеличенный для большего впечатления. Общее знакомство с огнестрельным оружием, превосходные навыки ближнего боя, отличное владение холодным оружием. Предпочитает действовать голыми руками, либо используя подручные предметы. С и Д, гомосекс. - Сведений нет, подозреваются склонности к см. и сп. Чаще всего действует на С и П. Задержана не была. Вероятные жертвы: Лионель Гансен, Атлантик-Сити, 1983, Маргарет Джонсон Мар-тинес, Марина дель-Рей, 1983, Лаура Поттсвейлер, Майами, 1985, Карл-Густав Эллистон, Бар-Харбор, 1986..."