Он рассказал о своих приключениях, и все согласились, что, правда, ему пришлось плохо. Но дети так расхваливали его смелость и находчивость, что к нему быстро вернулось хорошее настроение и он почувствовал себя настолько храбрым, что согласился принять командование всем гарнизоном осажденного замка.

— Мы пока еще ничего не сделали, — сказала Антея, — тебя поджидали. Мы хотим стрелять в них из лука, что подарил дядя, и твой выстрел будет первым.

— Ну, я из этого лука уж лучше стрелять в них не буду, — сказал Роберт. — Вы не знаете, каковы они вблизи. У них настоящие луки и стрелы, большие! А кроме того, мечи, копья, кинжалы и множество всякого оружия. И сами они настоящие, совсем настоящие. Это вовсе не картина и не видение или что-нибудь такое. Я не удивлюсь, если они нас прибьют или даже убьют. Ухо-то у меня до сих болит… Вот что: вы осмотрели замок? Я думаю, лучше нам оставить их в покое, пока они нас не трогают. Джакин говорил, что приступ начнется только перед заходом солнца, до тех пор мы еще можем подготовиться. Есть в замке войско для обороны?

— Мы не знаем, — отвечал Кирилл. — Видишь ли, как только я пожелал, чтобы мы оказались в осажденном замке, все вокруг нас вдруг завертелось кувырком. А когда все успокоилось, мы выглянули из окна и увидели лагерь, войска и тебя на дороге. И вот мы до сих пор все это рассматривали. Взгляни-ка, не правда ли, какая красивая комната? Совсем как настоящая.

И впрямь, то была квадратная комната с каменными стенами толщиною аршина в два и со сводами вместо плоского потолка. В одном углу маленькая дверка выходила на лестницу, ведущую вверх и вниз. Дети спустились вниз. Они оказались под огромной аркой, в ней были устроены ворота, которые теперь были заперты толстыми железными засовами. В маленькой комнате в нижнем этаже круглой башни, в которой шла винтовая лестница наверх, одно окно было побольше других. Выглянув в него, дети увидели, что подземный мост поднят и ворота загорожены опускающейся решеткой. Замок был окружен рвом, который казался очень широким и глубоким. Кроме ворот, выходивших к подземному мосту, под аркой, на противоположном конце ее, были еще другие ворота и в них маленькая калитка. Пройдя в эту калитку, дети вышли на широкий двор, вымощенный каменными плитами и окруженный со всех сторон высокими и мрачными стенами замка.

Посреди двора стояла Марта и двигала правою рукою то вправо, то влево: неподалеку от нее кухарка, нагнувшись, тоже как-то странно махала в воздухе руками. Но что было всего удивительнее и ужаснее — это Ягненок, который сидел в воздухе на высоте полтора аршина от земли и заливался смехом.

Дети бросились к нему, но едва Антея успела протянуть руки, чтобы подхватить его, как Марта сказала ей сердито:

— Нет уж, оставьте его, барышня, пока он не плачет!

— Но что же это с ним?! — испуганно воскликнула Антея.

— Ничего с ним, славу Богу, сидит себе детка на своем высоком креслице и смотрит, как я белье глажу. Уходите вы отсюда, пожалуйста, у меня из-за вас только утюг стынет.

Она подошла ближе к кухарке и словно стала мешать невидимые дрова невидимой кочергой. А вслед за тем кухарка как будто поставила невидимую кастрюлю в невидимую печь.

— Бегите вы отсюда куда-нибудь подальше, — говорила она. — И то уж я запоздала, а коли вы еще мешать будете, так и совсем обеда не дождетесь. Проваливайте, что ли, говорю вам! А то вот сейчас пришпилю кому-нибудь грязную тряпку на спину.

— А правда, Марта, с Ягненком ничего не случилось? — беспокойно спросила Джейн.

— Чему с ним случаться-то, если вы его не раздразните? Я думала, что вы от него на сегодняшний день отделаться хотите, а если нет, так и возьмите его с собою, сделайте милость.

— О, нет, нет! — открестились дети и поспешили уйти. Им надо было теперь защищать замок, и, уж конечно, для Ягненка лучше было хотя бы висеть в воздухе в невидимой кухне, чем подвергаться всем опасностям осады. Войдя в ближайшую комнату замка дети уселись на деревянной скамье, стоявшей у одной из стен.

— Какой ужас! — воскликнули вместе Антея и Джейн. — Мне кажется, — прибавила последняя, — что я в сумасшедшем доме.

— Что это все значит? — приуныла Антея. — Мне даже страшно становится. Лучше бы мы пожелали что-нибудь простое: маленькую лошадку, ослика или что-нибудь в этом роде.

— Теперь уже поздно желать, — грустно заметил Роберт.

— Перестаньте, — прервал их Кирилл. — Мне надо подумать.

Он опустил голову на руки и погрузился в размышления. А остальные в это время смотрели по сторонам. Они сидели в длинной и узкой комнате, над головами их были высокие каменные своды. Вдоль комнаты стояли тяжелые дубовые столы, а в конце ее один стол — на особом возвышении. Пол был усыпан чем-то вроде сухих веток, от которых неприятно пахло. В комнате было темно и жутко.

Вдруг Кирилл поднял голову и сказал:

— Слушайте, мне кажется, тут дело вот в чем: вы ведь помните, о чем мы как-то раз просили Чудозавра. Чего бы мы ни пожелали, прислуга не должна замечать никаких чудесных перемен, и с Ягненком ничего не может случиться, если мы о нем отдельно не попросим. Поэтому-то ни Марта, ни кухарка не видят замка и не замечают никаких перемен. А замок стоит как раз на том месте, где был наш дом, то есть, где он и теперь есть. Поэтому-то прислуга и должна видеть только наш дом, иначе она заметила бы перемены. Но нельзя же смешать вместе и дом, и замок, поэтому-то мы должны видеть только замок, а дома видеть не можем, а они видят только дом и не видят замка. И потом…

— Ой, не надо, не надо! — прервала его Джейн. — От твоего объяснения у меня голова закружилась, словно я на карусели катаюсь. Теперь все равно, кто видит, кто не видит. Только, я надеюсь, обед-то наш мы все-таки увидим? А то, если и он будет невидимым, так нам его и руками достать нельзя будет, и есть нечего будет. Я знаю, что это так: я попробовала дотронуться руками до кресла, на котором сидел Ягненок, и ничего не почувствовала, как будто там был только воздух. А не можем же мы есть один воздух! Ох, мне кажется, что я уж много, много лет не завтракала.

— Не стоит понапрасну толковать об этом, — сказала Антея. — Давайте лучше осмотрим весь замок: быть может, мы найдем что-нибудь съедобное.

Слова Антеи пробудили некоторую надежду. Дети повеселели и принялись исследовать замок. Но хотя замок этот оказался и очень красивым, и очень интересным, и был в изобилии снабжен разным оружием, ничего съедобного в нем не нашлось. Не оказалось в нем и войск для защиты от врага.

— Отчего вы не пожелали такого замка, где были бы и солдаты, и еда? — с упреком сказала Джейн.

— Нельзя же все предусмотреть, — возразила ей Антея. — Мне кажется, что пора бы и обедать.

Время обеда еще не пришло, но дети то и дело посматривали на прислугу посреди двора замка и следили за ее странными движениями: ведь они совсем не знали, где же теперь в их невидимом доме была столовая. Но вот, наконец, они увидали, что Марта идет по двору и как будто несет в руках невидимый поднос. По счастью, оказалось, что и столовая в Белом доме, и зал пиршеств в замке находятся как раз на одном и том же месте. Но каково же было огорчение детей, когда они вполне убедились, что не только поднос, но и все, что на нем стояло, осталось для них совершенно невидимым!

В тяжком молчании ждали они, пока Марта разрезала невидимым ножом невидимую баранину, а потом раскладывала невидимой ложкой такие же невидимые картофель и зелень. Когда она вышла из комнаты, дети посмотрели на пустой стол, а потом друг на друга.

— Нет, это хуже всего, что с нами до сих пор было, — подытожил Роберт, хотя он вовсе не отличался особым аппетитом.

— Я еще не очень голодна, — сказала Антея, стараясь по обыкновению смягчить неприятную сторону дела.

Кирилл угрюмо затянул потуже свой пояс. Джейн расплакалась.