В этот момент вошли мужчины. Я глянула на палец, потом на стену. — После того, как я его убила, прошло сорок семь минут, значит, он не связывался с центром около часа. Жорж, я собираюсь попробовать вести полицейскую машину. Ключи у меня. Если только ты не пойдешь со мной и не поведешь сам. Ты идешь? Или ты останешься и будешь ждать следующей попытки арестовать тебя? Так или иначе, я ухожу.

Дженет неожиданно сказала:

— Давайте уйдем все!

Я улыбнулась ей. — Замечательно!

Иен сказал:

— Ты действительно этого хочешь, Джен?

— Я… — Она остановилась, на ее лице появилось разочарование. — Я не могу. Мама Кошка и ее котята… Черная Красавица, Демон, Звездочка и Рыжик. Мы могли бы запереть дом; зиму он выдерживает на одном встроенном шипстоуне. Но чтобы договориться об устройстве всей семьи, понадобится день или два. Даже одна свинья! Я не могу их просто взять и бросить. Я не могу.

Ответить на это было нечего, поэтому я промолчала. Людям, которые бросают котят, уготованы самые страшные подземелья ада. Босс говорит, что я до глупости сентиментальна, и я уверена, что он прав.

Мы вышли наружу. Только начинало темнеть, и я внезапно поняла, что вошла в этот дом меньше суток назад — а казалось, что прошел месяц. Господи, всего двадцать четыре часа назад я была еще в Новой Зеландии… это казалось нелепым.

Полицейская машина стояла на огороде Дженет, что заставило ее использовать слова, которых я от нее не ожидала. Машина имела форму устрицы, обычную для антиграва, не предназначенного для космоса, и была размером с фургон моей семьи на Южном Острове. Нет, эти воспоминания не огорчили меня; Джен и ее мужья — и Бетти с Фредди — заняли в моем сердце место группы Дэвидсон — Donna e mobile; это про меня. Сейчас мне страшно хотелось вернуться к боссу. Заменитель отца? Возможно — но я не интересуюсь психоанализом.

Иен сказал:

— Позвольте мне глянуть на этот кусок железа, прежде чем вы поднимете его в воздух. С вами может что-нибудь случиться. — Он открыл колпак, влез внутрь. Через некоторое время он вылез. — Можете лететь, если хотите. Но послушайте меня. Там есть опознавательный передатчик. В него почти наверняка встроен радиомаяк, хотя я не могу его найти. Его шипстоун заряжен на тридцать один процент, поэтому если вы хотите добраться до Квебека, забудьте. Вы не сможете держать давление в кабине выше двенадцати тысяч метров. И, что хуже всего, по терминалу вызывают лейтенанта Дики.

— Мы не будем обращать на это внимания!

— Конечно, Жорж. Но после прошлогоднего дела Ортеги в полицейских машинах начали устанавливать радиоуправляемые взрывные устройства. Я пытался его найти. Если бы я нашел, я бы его разрядил. Я не нашел. Но это не значит, что его там нет.

Я пожала плечами. — Иен, меня никогда не волновал необходимый риск. Я пытаюсь избежать риска другого сорта. Но нам все равно нужно избавиться от этой жестянки. Улететь на ней куда-нибудь. Бросить ее.

Иен сказал:

— Не так быстро, Мардж. Повозки — моя специальность. Эта… да! У нее стандартный военный автопилот Эй-Джи. Так что мы отправим ее в путешествие. Куда? Может быть, на восток? Она упадет, прежде чем долетит до Квебека… и это заставит их предположить, что ты направлялся домой, Жорж — а ты будешь спокойно сидеть в Норе.

— Меня это не интересует, Иен. Я не буду прятаться в Норе. Я согласился уехать, потому что кто-то должен позаботиться о Мардж.

— Она скорее сама о себе позаботится. Ты видел, как она разобралась с Подлизой.

— Согласен. Ну что, будем запускать?

Я перебила их:

— Иен, хватит ли в шипстоуне энергии, чтобы долететь до Империи на юге?

— Да. Но тебе не безопасно лететь на нем.

— И не собиралась. Поставь курс на юг и на максимальную высоту. Может быть, ваши пограничники сожгут ее, может быть, имперские. Или, может быть, она пролетит через границу или взорвется по сигналу. Или просто кончится энергия, и она упадет с максимальной высоты. Неважно, что случится, но мы от нее избавимся.

— Будет сделано. — Иен впрыгнул внутрь, что-то сделал там, машина начала подниматься — он выпрыгнул с высоты трех или четырех метров. Я подала ему руку.

— Ты в порядке?

— Все замечательно. Посмотрите на нее! — Полицейская машина быстро уменьшалась, постепенно заворачивая к югу. Внезапно она вырвалась из сгущающихся сумерек в последние лучи солнца и ярко засияла. Потом она превратилась в точку и исчезла.

14

Мы снова были на кухне, поглядывали на терминал, но главное внимание уделяли друг другу и хайболлам, которые подал Иен, и обсуждали, что делать дальше.

Иен сказал:

— Мардж, если ты будешь спокойно сидеть, этот идиотизм кончится, и тогда ты сможешь поехать домой со всеми удобствами. Если случится еще что-нибудь, ты сможешь залезть в Нору. В худшем случае тебе придется оставаться в доме. А Жорж в это время будет писать с тебя картины, как сказала Бетти. Согласен, Жорж?

— С огромным удовольствием!

— Что скажешь, Мардж?

— Иен, если я скажу боссу, что не смогла вернуться вовремя из-за того, что двадцатипятикилометровый участок границы был номинально закрыт, он мне просто не поверит.

(Сказать им, что я профессиональный курьер? Не стоит. Пока.)

— Что ты собираешься делать?

— Я думаю, что уже достаточно принесла вам неприятностей, ребята. — (Иен, дорогой, по-моему, ты до сих пор в шоке от того, что видел, как у тебя в гостиной убили человека. Хотя ты и взял себя в руки и дальше вел себя как профессионал.) — Теперь я знаю, где ваш запасной выход. Когда вы завтра проснетесь, возможно, меня здесь уже не будет. И тогда вы сможете забыть о своих волнениях.

— Нет!

— Дженет, как только все кончится, я позвоню вам. Потом, если захотите, я приеду к вам в гости, как только получу отпуск. Но сейчас я должна вас покинуть и вернуться на работу. Я все время вам об этом говорила.

Дженет даже слушать не хотела о том, что я в одиночку попытаюсь пересечь границу (а мне попутчик был нужен так, как змее ботинки). Но у нее был план.

Она заметила, что мы с Жоржем можем ехать по их паспортам — я была примерно одинаковой с ней комплекции, и Жорж с Иеном были одного роста и веса. Наши лица не были похожи, но разница была не большая — и вообще, кто смотрит на снимки в паспортах?

— Вы можете использовать их, а потом отослать назад по почте… но ехать вам придется не кратчайшим путем. Вы могли бы поехать в Ванкувер, оттуда попасть в Калифорнийскую Конфедерацию просто по туристским карточкам — но под нашими именами. До Ванкувера вы доедете по нашим кредитным карточкам. Как только вы окажетесь в Калифорнии, вы, можно считать, свободные люди — Мардж, твоя кредитная карточка будет действовать, ты сможешь спокойно позвонить своему работодателю, и полицейские не будут пытаться вас интернировать. Подходит такой вариант?

— Да, — согласилась я. — Я думаю, что хитрить с туристскими карточками безопаснее, чем пытаться пользоваться вашими паспортами — безопаснее для всех. Если я доберусь до места, где моя кредитная карточка будет признаваться, все мои проблемы кончатся.

(Я сразу возьму наличных, и никогда больше не позволю себе оказаться вдали от дома без достаточной суммы наличными: деньги — универсальная смазка. Особенно в Калифорнии, где полно взяточников, хотя в Британской Канаде чиновники иногда слишком честны.)

Я добавила:

— Хуже, чем здесь, в Беллингхэме быть не может — но если там какие-нибудь проблемы с движением, мне придется добираться до самой Республики Одинокой Звезды. Что-нибудь говорили о Техасе и Чикаго? Они в нормальных отношениях?

— Насколько я слышал, да, — ответил Иен. — Мне запросить компьютер?

— Да, пожалуйста, пока я еще здесь. Если придется, я смогу попасть из Техаса в Виксберг. За наличные можно всегда проплыть вверх по реке, потому что там постоянно движутся контрабандисты.

— Пока мы здесь, — мягко поправил меня Жорж.