В "Младшей Авесте" (тексты которой, скорее всего, составлены в lV в. до н. э.) Зурван упоминается редко, но всегда в связи со Временем или Судьбой. Один из текстов ("Видевдат" 19:29) уточняет, что перед тем, как вступить на мост Чинват (§ 103), "сотворенный Маздой", души праведников и грешников проходят по "дороге, созданной Зурваном". Здесь явно выражена эсхатологическая функция времени/судьбы, иначе говоря, срока, отведенного каждому. Еще в одном месте Зурван представлен как бесконечное Время ("Видевдат", 19:13 и 16); в другом же делается различие между Zurvan akarana, "непрерывным Временем" и Zurvan darego xvadhata, "дискретным Временем" ("Яшт" 72. 10).

Все вышеизложенное предполагает некую теорию о выплеске темпоральности из недр вечности. В источниках, написанных на пехлеви, "дискретное Время" вытекает из "непрерывного Времени" и, продлившись 12000 лет, возвращается туда же ("Бундахишн" 1. 20; «Денкарт», 282). Теория тысячелетних циклов — древнего происхождения, но она по-разному излагается в учениях Индии, Ирана и Месопотамии. Получив широкое распространение в конце античного периода и став учением, прозвучавшим в многочисленных апокалипсисах и пророчествах милленаристская теория приобрела особую популярность В Иране: главным образом, в среде почитателей Зурвана. Действительно, в зурванистских письменных источниках преобладают спекулятивно-теологические учения о Времени и Судьбе: к ним прибегают как для объяснения причины зла и его преобладания в мире, так и для того, чтобы более определенно разрешить проблему дуализма.

В своем трактате "Об Исиде и Осирисе" (46–47) Плутарх, ссылаясь на источники IV в. до н. э., приводит учение "Мага Зороастра": "Ормазд, рожденный из самого чистого Света", и "Ахриман, рожденный из мрака", каждый из них царствует на протяжении 3000 лет, и еще 3000 лет они ведут между собой битву. Вера в то, что мир про существует в течение 9000 лет, разделенных на три равных периода (власть Ормазда уступит место власти Ахримана, за чем последует 3000-летняя битва), встречается в более позднем и изобилующем зурванистскими элементами источнике «Меног-и-Храт» (VII. 11). Поскольку зороастризм исключает идею периода власти Ахримана, вполне возможно, что использованные Плутархом источники представляют собой концепции зурванистского толка. Кроме того, пишет Плутарх, Митра, находящийся между Ормаздом и Ахриманом (вот почему он определен как "посредник"), учительствовал перед персами: этим богам, дескать, необходимо совершать особые жертвоприношения хтонически-инфернального типа, предназначенные "демону Зла", — что уж тем более никак не представляет зороастрийской концепции.[596]

Зурван не упоминается Плутархом, но миф о близнецах и объяснение их поочередного царствования выдаются во многих поздних источниках за типично зурванистские. В трактовке армянского священника Езника Кольбского, в те времена, когда еще ничего не существовало("не начало быть"), Зурван (Zrwan, что означает «судьба» или "слава"), в течение целого тысячелетия совершал жертвоприношения, чтобы у него, наконец, родился сын.[597] И, уже усомнившись в действенности своего жертвоприношения ("Что пользы от моей жертвы?"), он зачал двух сыновей: Ормазда — "в силу принесенной жертвы", и Ахриманна — "в силу высказанного сомнения". Зурван решил поставить на царство первого, кто родится. Ормазд, прочтя мысль отца, открыл ее Ахриману. Тот разорвал материнские пелены[598] и вышел вон. Но когда Ахриман объявил Зурвану, что он его сын, тот воскликнул: "Мой сын благоуханен и светоносен, ты же темен и зловонен". Тут родился Ормазд, "благоуханен и светоносен", и Зурван приготовился поставить его на царство. Но Ахриман напомнил ему о клятве сделать царем первенца. Дабы не нарушить клятвы, Зурван дал Ахриману поцарствовать в течение 9000 лет, после чего следовало воцариться Ормазду. Тогда, продолжает Езник, Ормазд и Ахриман начали создавать тварный мир. Все, что соделывал Ормазд, было хорошим и правильным, все же, сотворенное Ахриманом было плохим и «кривым». Отметим для себя, что оба эти бога — творцы, но все творения Ахримана — только дурного свойства. Такой «негативный» вклад в космотворение (горы, змеи, вредные животные и т. д.) составляет основной элемент большинства народных космогонических легенд и мифов, имеющих распространение от Восточной Европы до Сибири,[599] — легенд, где важную роль играет соперник Бога.[600]

Как утверждается в одном известном трактате под названием "Большой Буидахишн" (III. 20), написанном на пехлеви, "все творение было сотворено через принесение жертвы". Эта концепция, как и миф о Зурване, конечно, индо-иранского происхождения, так как мы находим их и в Индии. Желая иметь сына, Праджапати приносит жертву[601] daksayana и, совершая жертвоприношение, также впадает в сомнение ("Должен ли я это сделать? Или я не должен делать этого?"). А ведь Праджапати — великий бог, сотворивший Вселенную из собственного тела, и он же воплощает в себе год, временной цикл (§ 76). Сомнение, со всеми вытекающими из него губительными последствиями, представляет собой ритуальную ошибку. Зло, таким образом, является результатом "технического сбоя", оплошности божественного святителя. Носитель Зла не обладает собственным онтологическим бытием: он находится в зависимости от своего невольного создателя, который, однако, изначально старается ограничить срок его существования.

Мифологическая тема пагубных последствий сомнения имеет параллели, засвидетельствованные во всем мире; она объясняет Происхождение смерти или Зла недостаточной бдительностью или Предусмотрительностью со стороны Творца. Налицо отличие от более ранней концепции, разделяемой также и Заратустрой: Ахурамазда порождает двух Духов, но Злой дух добровольно избирает собственный способ существования (ср. § 103). Мудрый Господь не несет прямой ответственности за возникновение Зла. В многочисленных архаических религиях Верховное Существо тоже содержит в себе coincidentia oppositorum, так как оно обнимает собой всю тотальность реального. Но в зурванистском мифе, как и в прочих аналогичных мифах, Зло, хоть и невольно, создано самим Великим Богом. Итак, по крайней мере, в версии, переданной Езником, Зурван не играет никакой роли в сотворении космоса: он сам себя признает deus otiosus, поскольку дарует своим сыновьям-близнецам символы царственности (barsom) — Ормазду и, согласно книге на пехлеви «Затспрам», "орудие, созданное из самой субстанции мрака", — Ахриману).

§ 214. Эсхатологическая функция Времени

В той мере, в какой можно сориентироваться в напластованиях текстов на пехлеви и их списках (сделанных в период с 226 по 635 гг., когда маздеизм становится официальной «Церковью» Сасанидской империи, и даже после завоевания Ирана мусульманами), зурванизм видится скорее синкретической теологией, развитой мидийскими магами,[602] нежели самостоятельной религией. Ведь Зурвану никогда не приносят жертвоприношений. Более того, это первородное божество всегда упоминается только вместе с Ормаздом и Ахриманом. Уточним: милленаристское учение всегда так или иначе содержит в себе Зурвана — либо как космическое божество Времени, либо просто как символ или персонификацию все того же Времени. 9000 или 12000 лет, составляющие историю мира, истолковываются в связи с персоной Зурвана. Согласно некоторым источникам сирийского происхождения,[603] Зурван пребывает в окружении трех божеств, представляющих три его ипостаси, это Ашокар, Фрашокар и Зарокар. их имена соответствуют авестийским эпитетам: arsokara (тот, кто делает мужественным), frаsоkаrа (тот, кто делает великолепным) и marsokara (тот, кто делает старым).[604] Речь очевидно идет о восприятии Времени в терминах этапов человеческой жизни: юности, зрелости и старости. В космическом плане можно связать каждый из этих трех временных моментов с соответствующим 3000-летним периодом. Эта формула "трех времен" присутствует в упанишадах и у Гомера.[605] С другой стороны, аналогичное построение используется в текстах на пехлеви; Ормазд, например, "есть, был и будет", также говорится и что "время Ормазда", zumani Ohrmasd, "было, есть и пребудет вечно".[606] Но Зурван (=Заман) — это и тот, кто "был и будет всем".[607]