Это учение неразрывно связано с римо-католической сотериологией вообще. Католическое богословие различает в каждом греховном деянии два момента: вину греха и наказание за грех. При этом грехи у католиков классифицируются на смертные и простительные. Если человек приносит покаяние за грех, то в общем случае ему прощается вина греха, а наказание за грех прощается только в том случае, если грех смертный. Во всех прочих случаях человек помимо того, что он покаялся, должен понести некоторое наказание и таким образом принести за свой грех удовлетворение (satisfactio) Богу. Это удовлетворение может выражаться самым различным образом: церковная епитимия, различные подвиги, которые человек на себя добровольно возлагает (паломничество, усиленные молитвы, посты и т. д.).

Чистилище у католиков оказывается неким средним местом, промежуточной инстанцией между раем и адом, в которую попадают те, кто покаялся, но не принес в земной жизни Богу достаточного удовлетворения. Этот недостаток восполняется пребыванием в чистилище. Освобождение из чистилища происходит чисто механически по истечении определенного времени, которое необходимо для того, чтобы принести полное удовлетворение. Но возможно и сокращение срока пребывания в чистилище через молитвы живых, молитвы Церкви, через принесение бескровной Жертвы, а также посредством индульгенций, которые усвояют грешникам сверхдолжные дела, сверхдолжные заслуги святых.

Основания учения о чистилище. «Ибо никто не может положить другого основания, кроме положенного, которое есть Иисус Христос. Строит ли кто на этом основании из золота, серебра, драгоценных камней, дерева, сена, соломы, — каждого дело обнаружится; ибо день покажет, потому что в огне открывается, и огонь испытает дело каждого, каково оно есть. У кого дело, которое он строил, устоит, тот получит награду. А у кого дело сгорит, тот потерпит урон; впрочем сам спасется, но так, как бы из огня» (1 Кор 3, 11-15).

Как бы ни толковать этот весьма сложный отрывок, огонь здесь все же выступает как испытание, а не наказание в латинском смысле.

Ссылаются также на 2 Мак. 12, где речь идет о принесении жертвы о грехе погибших воинов. Но эта ссылка находится в противоречии с латинским учением, потому что воины совершили смертный грех, за что навлекли на себя заклятие. Об этом имеется указание во Втор. (7, 25-26). Они присвоили себе посвященные идолам вещи, которые не имели права брать. Втор. угрожает заклятием тем, кто совершает подобного рода грехи, поэтому грех этот смертный и никак не может служить подтверждением римо-католического учения.

Часто римо-католики говорят, что учение о чистилище есть просто некий латинский вариант учения о мытарствах. Но это не так, чистилище и мытарства — вещи совершенно разные. Во-первых, учение о мытарствах в Православии, в отличие от учения о чистилище у католиков, не догматизировано; во-вторых, оно никоим образом не связано с представлением о каком-то удовлетворении Богу. Проходя мытарства, человек не приносит Богу удовлетворение, не отбывает наказание, а приводится к осознанию своего действительного нравственного состояния. Основная цель мытарств — это самопознание человека, приведение его к осознанию итога своего жизненного пути. Никакого отношения к римо-католической сотериологии учение о мытарствах не имеет.

Пожалуй, единственный логичный аргумент в пользу учения о чистилище — это известная притча о должнике: «истинно говорю тебе: ты не выйдешь оттуда (из темницы), пока не отдашь до последнего кодранта» (Мф. 5, 26); или: «Сказываю тебе: не выйдешь оттуда, пока не отдашь и последней полушки» (Лк. 12, 59). Но основывать на одной притче целое учение вряд ли возможно, тем более что притча эта имеет чисто нравственный характер.

Одна из важнейших частей Откровения — это учение о Втором пришествии, а также о кончине мира и всеобщем суде, которые должны непосредственно последовать за Вторым пришествием. День Второго пришествия в Свщ. Писании называется Последним днем, днем кончины века и мира, днем, установленным от Бога, когда Он будет праведно судить Вселенную, Великим днем, днем Судным, днем Господним, днем Христовым и днем Господа нашего Иисуса Христа.

О неизвестности этого события говорит Сам Господь Иисус Христос: «О дне же том и часе никто не знает, ни Ангелы небесные, а только Отец Мой один» (Мф. 24, 36); «…бодрствуйте, потому что не знаете, в который час Господь ваш приидет» (Мф. 24, 42). Перед Вознесением Господь говорит апостолам: «…не ваше дело знать времена или сроки, которые Отец положил в Своей власти» (Деян. 1, 7).

Пришествие Христово будет для большинства людей неожиданным, день Господень «…придет, как тать ночью» (1 Феc. 5, 2). Аналогичное место есть в 2 Пет. (3, 10); «…в который час не думаете, приидет Сын Человеческий» (Мф. 24, 44), параллельное место в Лк. (21, 36). «Но, как было во дни Ноя, так будет и в пришествие Сына Человеческого: ибо, как во дни перед потопом ели, пили, женились и выходили замуж, до того дня, как вошел Ной в ковчег, и не думали, пока не пришел потоп и не истребил всех, — так будет и пришествие Сына Человеческого» (Мф. 24, 37-39).

Свщ. Писание говорит о следующих признаках.

Кончина мира последует не прежде, чем «…проповедано будет сие Евангелие Царствия по всей вселенной, во свидетельство всем народам; и тогда придет конец» (Мф. 24, 14).

В Рим. (11, 25-27) говорится, что Израиль спасется, обратится ко Христу. Из той же главы следует, что это обращение будет в последние времена: «…если отвержение их — примирение мира, то что будет принятие, как не жизнь из мертвых» (Рим. 11, 15), то есть если отвержение Израиля послужило примирению с Богом остального человечества, то возвращение Израиля ко Христу будет означать скорое воскресение умерших.