В Лондоне была зима.

Все здесь казалось Рексу знакомым, хотя и каким-то отстраненным, словно он получил всю информацию через третьи руки. Он не смотрел на кафе и рестораны так, словно бывал в них когда-то с красивыми девушками, и в то же время, проходя по знакомым местам, Рекс чувствовал ностальгию. Он вспоминал Лондон так же, как Стандартный Английский, когда только приходил в себя после долгого сна в Чистилище – его знания были холодными, лишенными личных воспоминаний.

Подобное состояние, подумал Рекс, просто необходимо для того, что он должен сделать. Оно было создано совершенно сознательно.

До этого момента у него не возникало никаких трудностей. Ему не хотелось покидать Чистилище, а тем более Регину.

Было решено, что он должен один вернуться на Чатер и ждать там корабль. Теперь Рекс всем сердцем был согласен с тем, что Регине не следует больше рисковать с процедурой перехода, даже такого несложного, как до Чатера. И Регина согласилась, хотя и без особого энтузиазма, что Рекс, если сможет, должен отправиться на Землю. Венера осталась с Региной. Она уверила Рекса, что вполне сумеет справиться с любыми проблемами, которые могут возникнуть с беременностью Регины.

Да, он с сожалением покинул Чистилище и Регину, но никаких трудностей у него не возникло.

Корабль с Земли – быстрый, небольшой разведчик – появился в Хаосе точно по расписанию, и Рекс, впервые заявивший о том, что он Двадцатник, обнаружил, что может солгать о чем угодно и ему поверят. Как оказалось, лгать особенно не пришлось, если не считать того, что он выдал себя за Двадцатника с Чатера. Ему временно пришлось прикинуться Двадцатником, одним из тех, кого убили в самом начале.

Команда и группа наружного наблюдения не выказали особого удивления, когда узнали о том, что произошло. Скорее они были приятно поражены, когда обнаружили выжившего Двадцатника, который мог сэкономить их время и усилия, рассказав им о последних событиях в Хаосе. Так или иначе, но они согласились отвезти его на Землю, где он должен был сделать более подробный отчет для Отдела Образования и Науки, в Лондоне – не для Секции К, а для соседней секции в том же здании. Неудача одного проекта Отдела Образования и Науки не вызвала у него беспокойства о другом. Рекс был уже практически готов взять на себя полную ответственность за проект Limbo.

Когда он шел по слякотным улицам Лондонского Вэст Энда, Рекс подумал о том, что Регина сейчас находится лишь на шестом месяце, и у него есть все шансы успеть вернуться в Limbo еще до рождения ребенка – ему совсем не хотелось затягивать свое пребывание в Лондоне.

Лондон был одним из немногих музейных городов Земли, его центральная часть вот уже тысячу лет оставалась неизменной, а по старомодным улицам транспорт ходил лишь по крупным праздникам. Хотя улицы и сохранились с очень древних времен, это не были настоящие улицы старого Лондона, навеки замороженные на перекрестке времен – когда движение городского транспорта было сопряжено с немалыми опасностями. Когда человечество начало заселять самые дальние уголки галактики, по психологическим и политическим причинам было решено заморозить отдельные части Дома, Земли, так чтобы разлетающиеся во все стороны миллионы землян сохраняли некую связь со своим прошлым.

Лондон прикладывал отчаянные усилия, хотя и не слишком успешные, чтобы управиться с сотнями тысяч автомобилей и миллионами пешеходов. Оксфорд стрит, Пикадилли и Уайтхолл были широкими и открытыми, однако, они были безнадежно неадекватными до тех пор, пока все движение не было перенесено за городскую черту Лондона – теперь улицы были отданы в безраздельное владение пешеходам.

Все в городе осталось без изменения, так что туристы могли видеть мостовые, тротуары и канавы, хотя они уже давно перестали выполнять свои основные функции. С другой стороны, городские власти использовали новейшую технологию: фасады зданий, мостовые и тротуары подогревались, так что при снегопадах – в чем Рекс сейчас мог убедиться, когда через площадь Беркли шел в сторону Хилл стрит – снег моментально таял и вода стекала по эффективной системе водостока. Кроме того, метро существовало с незапамятных времен, было одной из достопримечательностей Лондона и, в конечном счете, заменило все остальные виды транспорта. Подземка была значительно усовершенствована, а путешественнику теперь надо было назвать место, куда он хотел попасть – остальное было уже делом компьютера, который сообщал, сколько нужно заплатить, на какой поезд сесть, а потом подсказывал на какой остановке выйти. Дальше приходилось идти пешком, но это расстояние никогда не превышало двести или триста ярдов. Для этого было разрешено построить дополнительно еще несколько сотен новых станций. В конце концов, нужно же было чем-то поступиться – ведь благодаря этому удалось избавиться от всех автобусов, машин, грузовиков и такси. Магазины (было решено, что Вэст Энд без магазинов уже не будет прежним Вэст Эндом) получали товары по отдельной, более глубокой системе подземных коммуникаций.

Одетый в шляпу, пальто, перчатки, строгий шерстяной костюм и кожаные туфли (все покупки были сделаны за счет Секции К), Рекс больше смотрел на людей, чем на окружающие исторические здания – он хорошо знал Лондон, но совсем не знал людей. Когда он был перенесен в Чистилище, все его связи с другими людьми были отсечены.

Рекс вдруг вспомнил о Буллане.

Меркурий не был музейным городом. В отличии от Лондонского Вэст Энда он имел чисто функциональное назначение и был построен с применением новейших достижений науки. И все же, люди, которые проходили мимо, даже не задерживаясь на нем взглядом, удивительным образом напоминали ему людей с Меркурия, хотя одеты они были совсем иначе. Здесь архаическая одежда не была униформой, но лондонцы предпочитали ее любой другой. Лишь изредка ему попадались молодые ребята, одетые современно, но Рекс был почему-то уверен, что либо они станут, как все, либо им придется покинуть Лондон.

Конечно, здесь не было детей, ведь этот район не только был музейным – здесь многие работали, но никто не жил, за исключением туристов и обслуживающего персонала.