Найдешь ли чем себя занять

Иль просто тронешься умом?

Ты можешь много не знать,

Ты можешь оказаться сном.

Плывут лихие времена

И только умножают зло.

Забудь надежды имена,

Ей все равно не повезло.

Возьми себя и уничтожь:

Твой мир давно уже не твой…

Столетий ледяная дрожь

Всех накрывает с головой.

Впереди пустота, позади пустота

Ничего необычного, в сущности, нет.

То ли бешено пляшет вокруг суета,

То ли жизнь провалилась в законченный бред.

Это боль расширяет настолько зрачки,

Что порою и ты уже не человек.

И хотя мы с тобою здесь не новички,

Нас преследует вновь обезумевший век.

По кровавым дорогам ты должен блуждать,

Ощущая, как в мире все напряжено,

Созерцая холодных стихов благодать,

Что смертельною музыкой льется в окно.

Сквозь судьбу пропуская отчаянья ток,

Бесполезные звезды летят с высоты…

Это души сжигает жестокий пророк,

Заполняя страданьем узор пустоты.

Жизнь разбивается на три…

На тридцать три куска:

Тебя взрывает изнутри

Нездешняя тоска.

Жизнь растекается, как ртуть,

И яд ее блестит.

Еще чуть-чуть, совсем чуть-чуть…

И сердце улетит

В стальную высь, в ночную даль

На тонких крыльях сна,

Где улыбается печаль,

Что памятью больна.

Вот вечности холодная рука

Виски мои легко посеребрила.

Двойник души — нелепая тоска

С судьбою снова что-то сотворила.

Вот странности, что действуют всерьез

И годы, что успели стать врагами…

Нечеткий след давно просохших слез —

Путей, что в пустоте легли кругами.

Вот звезды, что еще во мне живут,

Но чаще постепенно угасают.

А призраки над головой плывут,

И шепчут строки, что меня спасают.

Это темные лики свободы,

Инфернальные радости дней

Сквозь какие-то странные годы

Проступают в тебе все сильней.

Это горечь от вечной утраты,

И дробящая сердце вина.

Это неотвратимость расплаты,

Словно поступь тяжелого сна.

Остывают высокие звуки,

Проходя сквозь дожди и ветра.

Чувства прячутся в марево скуки,

Распадается встреч мишура

На отчаянно-грустные строчки,

На банально-лихие слова…

Расставляя последние точки,

Без надежды на тень волшебства.

Видно вновь ты ужасное чуешь,

И любуясь безумием грез,

Пустотою жестокой врачуешь

Суету впечатлений и слез.

Жизнь ушла в миражи подсознанья

И ее не вернуть никогда…

Из смертельного воспоминанья,

Где упала душа, как звезда.

Надо сбросить с себя груз отчаянных лет,

Надо преодолеть притяжение зла,

Чтобы, может быть, выйти из тени на свет.

И увидеть иное за гранью стекла.

Снова музыка бьется в уставшей душе,

Что бредет неприкаянно в сумрачных снах,

Растеряв все надежды похоже уже

В бесконечно жестоких, лихих временах.

Надо остановиться и вспомнить о том,

Как когда-то был прост окружающий мир.

Только время с пространством вдруг стали крестом,

И разбили всю жизнь на объемы квартир.

Ничего. Даже как-то порою смешно,

Разгребать хлам эпох и текущие дни…

И глядит неизбывная вечность в окно,

Ты ей душу-звезду через боль протяни.

Сотни лет по темным коридорам

В полузабытьи, на грани сна,

Бродишь с непонятным разговором

В голове, что чересчур умна.

Постепенно, сам себя терзая,

Превращаясь в неизвестно что…

Тягостно и жутко исчезая,

Кутаясь в холодное пальто

Памяти… Выдергиваешь лица

Из последней, дальней темноты,

Но пока не знаешь, где граница

За которой ты уже не ты.

Все неясно, в зыбком лунном свете

Тень дрожит и тянется к огню.

Время дотлевает в сигарете,

Пеплом возвращается ко дню,

Где спешит уныло, истерично

Жизнь, твоей не ведая тоски,

Жизнь, что задеваешь иронично

Ты порою краешком строки.

Под тяжестью переживаний,

Под сумрачным ветром утрат,

Неласковых воспоминаний,

Дробящих сознанье преград

Ты мечешься снова и снова,

А ищешь всего лишь покой,

На прежде волшебное слово

Махнув безнадежно рукой.

Да, время никак не исправить,

Все чаще приходит вопрос:

Что если, всю жизнь вдруг отправить

Движеньем одним под откос?

Мелкое зло и крупное зло —

Жизни больной суета.

Не говорю я, что мне не везло,

Если кругом пустота.

Можно ведь было попасть в мир вещей,

И не вернуться назад…

Только я снова по тропам ночей

Странно бреду наугад.

Я наблюдаю вращенье времен,

Смену людей и убранств,

Словно я жутким чутьем наделен…

Вижу текучесть пространств.

Вот, отражаясь, как в капле воды,

Души заходят во тьму,

Тают далекого неба следы,

Знаки, что может, пойму.

А остается холодной строкой,

Памяти смутный зигзаг,

Как я когда-то с судьбой и тоской,

Сделал в отчаянье шаг.