Когда на главный экран вернулось изображение флагмана Дрина, вулканец повернулся, чтобы идти к турболифту. Однако, мистер Скотт тоже поспешил туда же. Инженер выглядел испуганным.

– Мистер Спок! – сказал Скотти почти шепотом. – Сэр, вы что,

действительно хотите… через это пройти?

Вулканец поднял бровь.

– Я ценю вашу заботу, коммандер. В ней, однако, нет нужды.

Двери турболифта за спиной Скотти открылись.

– Мне эт’ совсем не нравится, нет. Бог знает, какую пытку этот подлый

мерканец выдумал для вас.

Спок выпрямился.

– Я не питаю иллюзий относительно намерений владетеля Дрина,

коммандер. Кроме того, я знаком с пытками. И если я смогу обеспечить ему занятие на достаточно продолжительное время, это может помочь нашему делу. – Он на миг замолчал. – А главное – он не делает пустых угроз. Если я не транспортируюсь вниз, как он велел, он заставит колонистов платить их жизнями.

Инженер нахмурился и придвинулся ближе к Споку.

– Но в вашем теперешнем состоянии, сэр…

Первый офицер энергично потряс головой.

– Мое состояние, – понизив голос, сказал он, – не играет здесь никакой роли.

Конечно, мистер Скотт был прав, хотя Спок и отказался это признать.

При обычных обстоятельствах он мог бы выжить, какую бы месть Дрин не имел в виду. Однако, учитывая, что его душевные и физические силы почти на пределе…

Скотти смотрел на него с сочувствием, но недоверчиво.

– Да, сэр. Как скажете. – Его глаза заблестели. – Удачи, мистер Спок.

Спок хотел было дезавуировать концепцию удачи, но передумал.

– Спасибо, – сказал он вместо этого.

И скользнул мимо инженера в турболифт. Через миг дверь закрылась,

скрывая от взгляда Спока мостик и его персонал. Он задал назначение: транспортационная палуба.

Когда кабина пришла в движение, вулканец вздохнул. Его блеф не удался. Доктор Маккой был не прав: он оказался неспособен преподнести вымысел в манере капитана Кирка – или, если на то пошло, в манере капитана Пайка.

Возможно, есть такие вещи, которым нельзя научиться, как ни талантлив преподаватель. Наследие его командующих офицеров – людей, которыми он восхищался и с которыми старался сравняться, было, судя по всему, растрачено на него впустую.

Его мысли снова обратились к капитану Кирку. Вполне возможно, сказал себе Спок, что он погибнет в руках мерканца, так и не узнав, что случилось с его другом. Из всех его сожалений – а они у него были, – с этим ему было труднее всего смириться.

Мягко затормозив, лифт остановился. Однако он еще не достиг заданного назначения.

Это было плохо. Он надеялся, что будет в лифте один и сможет внутренне собраться перед встречей с Дрином. По-видимому, этого ему придется этого лишиться.

Пожалуйста, попросил он про себя, пусть это не окажется кто-нибудь, кто знает, что я собираюсь сделать. Спок не был сторонником длительных напутствий и, – соответственно случаю – прощаний.

Двери отворились, за ней стоял попутчик первого офицера на время спуска в лифте. Если бы Спок был просто человеком, он бы выругался.

Маккой, войдя, улыбнулся. Двери за ним закрылись.

– Что такое? – спросил он. – Думал, я позволю тебе отправиться к этому ублюдку одному? Без твоего персонального врача?

– Как вы узнали так…

– Так быстро? – Маккой пожал плечами. – Скажем, маленькая птичка

в клюве принесла, – кое-кто, кто о тебе беспокоится – и хватит об этом.

Спок нахмурился.

– На что вы надеетесь?

Маккой посмотрел на него.

– Слушай, Спок, более чем очевидно, что этот мерканский ублюдок

ждет тебя не на чай с булочками. Это его шанс отомстить, и он уж постарается выдоить его по полной.

Спок поднял бровь.

– И что из этого, доктор?

Маккой сердито фыркнул.

– Что из этого, ты… – Он замолчал, и дотронулся до клавиши на

контрольной панели лифта, чтобы остановить его. – Коммандер, вы больны, хотите вы это признать или нет. И, рано или поздно, Дрин это поймет. Он увидит, что получил подпорченный товар, и почувствует себя надутым. В конце концов, как он может насладиться своей местью в полной мере, если вы слишком слабы, чтобы вынести ее?

Об этом вулканец не думал. Однако же, это ничто не меняло. Практически ничего. Он по-прежнему был вынужден считаться с требованиями владетеля.

Возможно, Дрин нарушит их соглашение, если узнает правду о здоровье Спока. Но, так или иначе, Спок предоставил бы Ухуре шанс связаться с колонистами, шанс претворить их план в жизнь.

– Я знаю, о чем вы думаете, – сказал доктор. – Вы говорите себе, что

это не играет роли. Все, что вы хотите сделать – купить немного времени. – Он переглотнул. – Что же, я могу поддержать ваши силы – Господь да поможет мне.

Спок покачал головой.

– Я не вижу…

– Я помогу вам выжить, – прервал его Маккой. – Я врач. Я могу это

сделать. А Дрин позволит мне… – черт, он сам попросит меня это сделать, – потому что, так или иначе, я дам ему понять, что с вами творится. Я собираюсь разъяснить ему, что его месть может оказаться не такой сладкой, какой должна бы.

Вулканец сжал челюсти. Хладнокровные доводы Маккоя имели смысл.

Но он все равно не мог допустить, чтобы доктор подвергался смертельной опасности. Он мог – и собирался – действовать самостоятельно.

– Я не могу позволить вам сделать это, доктор.

Маккой помрачнел.

– Потому что это не имеет смысла?

– Нет. Потому что вы при этом окажетесь в опасности.

На этот раз, землянин разозлился не на шутку.

– Черт побери, Спок, ты что думаешь, ты тут один такой, кому

позволено рисковать? Знаешь, я, может быть, когда-нибудь снова увижусь с Джимом. Но я ему в глаза не смогу посмотреть, если я сейчас позволю тебе одному транспортироваться туда.

Маккой вздохнул.

– Кроме того, это достаточно скверно – то, на что ты решился пойти…

Кто- то должен быть с тобой там. Знаешь… –Он поколебался. – Друг.

Спок понял, что стоило доктору произнести это последнее слово. Он

кивнул.

– Я ценю ваш поступок, доктор. Однако вы не знаете, во что вы ввязываетесь.

Маккой фыркнул.

– А ты знаешь? – Он понизил голос. – Слушай, Спок, ты же хочешь