Так и поступили. Картина, открывшаяся им за поворотом, заставила всех остановиться, зачарованно глядя вверх. Кишмя кишащие насекомых ползали по нависшей над ущельем скале и сновали вокруг нее. Вся поверхность камня была изрезана ходами, терпеливо прогрызенными неисчислимым количеством могучих челюстей. Вокруг были прилеплены восковые переходы, соты, балкончики, создавая удивительное впечатление хаотического совершенства конструкции. Гудение стояло такое, что казалось, вибрировала земля.

- Я боюсь, - твердо сказала Сойла. - Я боюсь и лучше пойду ночевать в снег. Ма говорила, от их укуса страшная боль. - Если они нападут, болью дело не ограничится, - приобнял ее Питти. - Но, будем надеяться, - пчелки поймут, что мы их друзья. Посмотри лучше туда.

Девушка взглянула дальше по ущелью и увидала там небольшой спуск, внизу которого виднелась чудесная полянка, окруженная таким привычным для степняков кустарником. Там можно будет развести огонь и переночевать… Сойла потупилась и поджала губы. - Я все равно боюсь.

- Да чего нам бояться? - не понял Клас. - С нами смертоносец. Пусть Анза прогонит пчел, вот и все! Мы пройдем, и тогда они могут возвращаться. - Анза говорит, что сейчас попробует, - сказала Элоиз после короткой паузы.

И Анза попробовал. Протянув сознание для начала к первой, оказавшейся случайно поблизости пчеле, он внушил ей чувство ужаса. Прежде смертоносцу уже доводилось отгонять сознанием назойливых насекомых, поэтому в успехе он не сомневался. Действительно, полосатая пожирательница травы в ужасе шарахнулась прочь. Тогда паук перенес удар на целую группу противников, расширив действие своей волны. И эти пчелы стремительно полетели в сторону гнезда, а рядом с собой Анза почувствовал какого-то помощника, неумело бьющего сознанием наобум. Немного смутившись, паук быстро разобрался, что импульсы исходят от Стэфи.

- Это просто! - в восторге закричал мальчуган. - Попробуйте, Клас, Элоиз, ну же! Смотрите, как я их гоняю!

И действительно, это оказалось забавным. Медленно продвигаясь вперед по ущелью, они будто выметали из него всех пчел. И рыжая девушка, и степной шаман после нескольких попыток научились добиваться похожего воздействия, хотя и несравнимо меньшего по силе, чем это получалось у Анзы или Стэфи.

- Не очень-то увлекайтесь… - пробормотал Питти, следуя за ними. - Главное - выгнать их из гнезда…

Между тем, гнезда совсем не стало видно. Все новые и новые насекомые вылетали из него наружу, наполняя воздух могучим гудением. Пчелы будто слиплись в один гигантский, угрожающе ворчащий шар. Анза перенес свое воздействие именно туда, предоставив людям гонять по ущелью пчел-одиночек, и наткнулся словно на каменную стену.

Коллективный разум пчелиной семьи стоял насмерть. Пауку сразу стало ясно, что нет и не может быть такой силы, которая вынудила бы пчел отказаться от защиты гнезда. Хуже того, разбуженное им чудовище теперь искало источник беспокойства, собираясь уничтожить наглеца любой ценой. Гудящий рой покачнулся, как бы колеблясь, и сместился чуть ниже.

- Что?! - выкрикнул Стэфи, увлеченный особенно непослушной пчелой, которая все норовила вернуться и подлететь к мальчику поближе. - Что?.. Ой! Анза говорит, они сейчас нападут на нас все вместе!

В мгновение ока в руках шамана оказался лук с уже прилаженной стрелой. Питти посмотрел на оружие будто бы с удивлением и убрал его обратно. - И сражаться, и бежать бесполезно… Попробуем туда!

Уже несколько раз им попадались глубокие трещины в стенах ущелья - Белка указал на ближайшую и первый бросился к ней. Эль и Сойла последовали за ним без малейших колебаний, им уже давно хотелось куда-нибудь удрать, а при виде роя это желание стало просто нестерпимым. Остальные застыли возле паука, не веря, что их только что обретенное могущество ничего не стоит против пчелиной семьи.

«Беги, маленькая!» - ударил паук по сознанию Элоиз, и девушка сорвалась с места одновременно с началом атаки роя.

Клас и Анза бежали следом, и только Стэфи, вцепившийся в спину смертоносца, мог увидеть всю красоту надвигавшегося на них ужаса. Бессчетное множество яростно гудящих крылатых насекомых, каждое из которых размером превосходило мальчика, неслось вниз в едином строю, набирая скорость. Убивать пчел бессмысленно, смерть одного члена ничего не значит для семьи. Из последних сил пытаясь не поддаться панике, малыш попробовал ударить рой сознанием и был буквально вбит в смертоносца ответным ударом, усиленным в тысячи раз.

Питти первым юркнул в расщелину не потому, что желал спастись ценой жизни других -просто своей способности быстро находить необходимое убежище он доверял больше, чем чьейлибо еще. Лихорадочно протискиваясь, обдирая одежду и кожу о камни, шаман действительно вскоре оказался в пещере. Быстро оглянувшись в поисках сперва хозяев норы, а, не обнаружив таких, - возможного пути проникновения пчел, Белка увидел второй, более широкий проход наверху. Свет, падавший оттуда, хорошо освещал образовавшуюся в скале пустоту. Убежище оказалось никудышным. Ругаясь на чем свет стоит, Питти полез вверх, чтобы попытаться завалить отверстие камнями.

Сойла и Эль, оказавшиеся в пещерке следом, последовали его примеру. Забравшись наверх, люди увидели совсем рядом с собой пчел, которые, к счастью, атаковали не их, а скрывающихся в этот момент в расщелине беглецов. Клас, Элоиз и Стэфи легко проникли внутрь, но пауку с его широким телом было не пролезть в узкую трещину. Рой налетел, и зрители с ужасом отшатнулись от своего «окошка».

Пчелы закрыли собой свет, ветер от бесчисленного множества крыльев хлестал по лицам. Эль вместе с девушкой в ужасе двигали здоровенные камни, в другое время показавшиеся бы для них совершенно неподъемными. Питти застыл. Неразумное желание овладело им, и противиться было невозможно. Паук стал его другом.

«Анза! - осторожно позвал шаман. - Анза, если ты еще жив! Наверх, пока ты можешь успеть!»

Рой пролетел, словно единое огромное существо, в ущелье посветлело. Лесной человек высунулся и взглянул вниз. Все пространство перед входом в пещеру было усеяно телами разбившихся пчел, мертвыми и бьющимися на переломанных крыльях. Смертоносец оказался чуть в стороне, он неподвижно стоял, подрагивая, и Питти чувствовал всю его несказанную боль. Мертвых насекомых возле восьмилапого виднелось заметно больше. «Сюда, Анза!»