Все надежды как зола,

Иронический намек…

Льется бред добра и зла,

Неизменной грусти ток.

За горами, за морями, за далекими лесами

Сон по-прежнему прекрасен, чуть подернут лунной мглой.

И холодный, чистый воздух, незаполненный слезами,

В наших легких закипает, поднимая над землей.

Это мерный стук столетий, что как маятник качает,

Навевают мыслей ворох и развеивают в прах.

Это грусть бормочет строки — все кому-то отвечает,

Ищет давние надежды в потускневших зеркалах.

Я давно себя не помню в зыбком мареве мгновений.

Я скитаюсь неизменно, я скучаю, как всегда…

И события, как тени то потерь, то обретений,

Все глядят в больную душу и торопят в никуда.

Я взираю равнодушно, я взираю безучастно

На тоску, что окружает, что почти съедает здесь…

Где-то там, в полночном царстве, некто вновь рукою властной

Приготовил черной желчи с ледяной насмешкой смесь.

Из темноты на город обреченный

Опять гляжу.

В эпоху разрушенья вовлеченный

Судьбу крошу.

Пространство овевает ветром жутким

И, как всегда,

Улавливаю снова слухом чутким,

Как бьет беда.

Я жалуюсь тоске потусторонней,

И брежу вновь.

В небытие отчаянней, влюбленней,

Стекает кровь.

За поворотом сумрачных историй

Следы войны.

И искры боли мечутся во взоре,

И стонут сны.

А ненависть протягивает руку.

И неспроста

Вселенная подсказывает муку —

Душа пуста.

Дроблюсь на отраженья и фрагменты,

И всякий раз

Угадываю зла эксперименты

В потоке фраз.

И медленно из жизни ускользая,

Слегка грущу.

И вечность постепенно осязая,

Себя ищу…

Издевка бессмысленной жизни,

Эпохи больной чудеса.

И память о прежней отчизне

Предательски щиплет глаза.

Нас нету, давно уже нету,

Но все-таки как-то живем…

Обходим больную планету

И грусть потихоньку жуем.

Мелькают обманы природы,

Забвенье неспешно течет.

Из слякотно-серой погоды,

Где время похоже не в счет.

И звезды прекрасные тушит,

Вода холодеющих строк,

И нехотя, медленно рушит

Туманный и скучный мирок.

Ну, переверни хоть страничку

И в полную грудь задыши…

А жизнь превратилась в привычку,

В дурную привычку души.

Ищу прекрасные слова,

А сердце ожесточено.

Ужасно ноет голова,

Ведь все вокруг обречено.

Ведь мы вовлечены в обман,

В безвыходную суету.

И наши души дней туман

Преобразует в пустоту.

Повсюду пепел и зола,

Я от тоски не излечусь:

Беда куда-то позвала

И я сквозь тьму, сквозь годы мчусь.

Как живется тебе в подземелье без звезд и без снов,

Где холодные стены навеки уже онемели?

И какие пространства мерещатся в мире лгунов?

И какие слова безнадежно уже надоели?

Столько было вопросов… Осталась усмешка в глазах,

Да присутствие где-то под боком таинственной скуки.

Ох, как много иллюзий на разных души полюсах

Воплощающих в музыке самые горькие муки.

Проявляется грусть из туманных нелепых страниц,

Из давно распыленного в вечности странного тома…

Это сердце твое, что не помнит ни взглядов, ни лиц,

Все стремится узреть очертанья любимого дома

Только гонит в промозглую полночь больная судьба.

Календарь представляет одна бесконечная дата…

И звучит как рефрен, как угроза иль просто мольба:

"О ничтожная жизнь, мы с тобою сочтемся когда-то"…

Катится стремительное время,

Порождая лишь иллюзий ложь,

Бытия бессмысленное бремя

С каждым днем трагичней ты несешь.

Жизни мимолетная дорога,

Зла нечеловеческая суть.

Нервная звенящая тревога.

Счастье, что способно обмануть.

Хлам надежд ненужных разгребая,

Слушай ледяную тишину.

В ней поет, летит судьба любая

В вечность, что всегда подобна сну.

Помни бред неистовых мечтаний,

Миг, что пониманье слов принес…

В вихре всех сомнений и метаний

Легкая душа идет вразнос.

Минута сменяет минуту,

А жизнь генерирует боль

И злую душевную смуту —

И в ней ты вариться изволь.

На небе все те же планеты

И звезды сияют во тьме.

Рассветы, приметы, поэты,

Судьба, что себе на уме.

И проклято место и пусто,

И мерзость все застит глаза…

А горе намазано густо,

И мутной выходит слеза.

Немного весеннего бреда

И пыли никчемных дорог —

Над смыслом бытийным победа,

Зловещей усмешки итог.

И сердцем усталым толкая

По жилам кипящую кровь,

Бредешь, ко всему привыкая,

Губя сам себя вновь и вновь.

Нет больше ни ада, ни рая,

А есть только память о них…

Ты жутко живешь, умирая,

В потоке мгновений земных.