– Прежде, чем вы решите, что их следует опасаться, доктор Маккой, – сказал Спок, – вы могли бы подождать свидетельств того, что «они» существуют. Чтобы получить такое свидетельство, мы должны попытаться связаться с ними.

– Да какие вам еще нужны свидетельства, мистер Спок? На что эта штука, по-вашему, похожа? На маленький потерявшийся планетоид? Я знаю! На эффект магнетизма межзвездной пыли!

– Не является невозможным представить естественный процесс, в результате которого могла бы быть создана подобная структура. Она была бы довольно нестабильна, конечно…

– «Не невозможно» – только для вулканца! Эта штука явно была создана культурой, для которой мы можем быть не более, чем обезьянами, – если не тараканами!

– Каковы бы ни были их намерения, – сказал Спок, – мы должны продемонстрировать наши добрые намерения.

Боунз, вообще-то, в чем-то даже и прав, подумал Джим. Обитатели

структуры, – если таковые существовали, – могли и не заметить «Энтерпрайз». Он по-прежнему мог развернуться, отойти, укрыться, и отремонтировать ворп-двигатель и подпространственный передатчик. Затем можно будет связаться со Звездным Флотом, заявить о возможном открытии неизвестных разумных существ…

И Звездный Флот пошлет другой корабль, с более «опытным» капитаном,

чтобы он занялся открытием вместо них.

– Откройте частоту вызова, лейтенант, – сказал Джим.

– Частота вызова открыта, сэр.

Чужая какофония ослабла до фонового звучания. Джим поколебался. Он

зашел слишком далеко, чтобы остановиться на этом. Но он понятия не имел, что говорить. Он прочел все отчеты о межрасовых контактах, тщательно изучил те, что были успешны, и постарался запомнить те, что прошли неудачно. Но он не смог обнаружить канву, которая объединяла бы успешные контакты, так же, как и не было таковой для неудач.

– Говорит Джеймс Ти Кирк, капитан звездолета «Энтерпрайз». Я представляю Объединенную Федерацию Планет, межзвездный альянс, целью которого является мир, знание, дружба и сотрудничество между входящими в него мыслящими существами. Мы приветствуем вас и говорим вам – добро пожаловать. Пожалуйста, ответьте, если вы получили это послание.

Фоновый шум прекратился.

Ухура проверила частоты, на который миг назад все гудело.

– Тихо на всех каналах, сэр.

– Тишину можно посчитать некоторым свидетельством осознанного подхода, – сказал Спок.

– Джим, по крайней мере, подними снова щиты! – сказал Маккой.

Джим фыркнул.

– Доктор Маккой, – сказал Спок. – Для энергии, которая требуется для перемещения этой структуры, наши щиты – не преграда. Поднять их – провокационный шаг.

– Частота по-прежнему открыта, капитан.

– Говорит Джеймс Ти Кирк, со звездолета «Энтерпрайз», находящегося в мирном рейсе. Пожалуйста, ответьте.

Молчание.

– Ничего, сэр, – сказала Ухура. – Полное молчание.

– Тогда изображение, – сказал Джим. – Простейшее послание. Черно-белое, бит на пиксель. Дайте им горизонтальные и вертикальные исходные, так, чтобы у них был шанс расшифровать послание еще до следующего четверга.

– Да, сэр. Вы на визуальном… сейчас.

– Все принимают мирный вид, – сказал Джим. Пытаясь расслабиться, он уставился на сенсоры. Он положил руки на колени, ладонями вверх. Прочие на мостике тоже обернулись к сенсорам, держа руки открытыми. Размышляя об иронии демонстрации мирных намерений путем показа открытых рук существам, у которых, может, и рук-то не было, Джим подумал: что же, делай, что можешь, из того, что имеешь.

– Сэр, я получаю передачу!

Вот оно; первый контакт.

– Давайте посмотрим. – Джим попытался придать своему голосу такой же спокойно-деловой тон, как у коммандера Спока, но не сумел. Его пульс здорово участился. Он глубоко вдохнул.

Точки стали складываться в линии, линии сложились в изображение.

Джим негромко свистнул.

– Клянусь магнолиями моей мамочки, – прошептал Маккой.

На Джима со слегка нечеткого изображения на экране смотрело существо.

У него не было способа определить его размеры, но оно обладало гуманоидными формами изящных пропорций.

Лицо его было менее гуманоидным, но все же у него было два глаза, рот и

нос. По крайней мере, Джим решил, по аналогу, что эти именно эти части лица. Челюсть и нос существа выдавались вперед, а его огромные, сияющие глаза светились на темном лице. Нарост, похожий на усы, окружал его ноздри и обрамляла рот, но он не был ни волосами, ни отростками лоснящейся кожи существа. Он казался плотью, – темной окраски и блестящей. Существо высунуло язык и осторожно провело его кончиком по наросту. Какого цвета был последний, Джим не мог сказать, поскольку изображение, как и то, которое послал он, было черно-белым.

Внешне спокойный, Джим пытался поддержать и внутреннее спокойствие. Что ему хотелось – так это вскочить со своего места и радостно завопить.

– Я – Джеймс Кирк, – сказал он, тщательно произнося каждое слово.

Транслейторы лучше работали, если произносить слова четко, а не бормотать. Может быть, даже если на «Энтерпрайзе» пока не смогут перевести язык новых существ, те смогут перевести Стандарт. – Добро пожаловать в Объединенную Федерацию Планет.

Он вытянул вперед руки, ладонями вверх, к существу, которое молча

смотрело на него.

Существо сделало то же самое.

Затем оно запело.

Мелодия взмывала вверх и падала вниз в непривычном интервале, уходя за пределы – то верхние, то нижние, – слуха Джима. Голос давал несколько тонов одновременно и один был целым хором.

– Замечательно, – сказал Спок.

У Джима появилась идея.

– Лейтенант Ухура… не согласитесь ли вы спеть ему что-нибудь?

Зачарованная голосом, она сперва не отреагировала. Затем поднялась и начала петь.

Джим узнал мелодию, хотя не мог понять слова. В мягких, баюкающих звуках ему слышались мир и красота, бесконечные реки и вековые хребты гор. Ухура нарисовала картину своим голосом. Джим с трудом отвел от нее глаза и снова посмотрел на существо на экране.

Изображение начало обретать цвет и четкость. Существо оказалось темно-красным, местность позади него – серо-зеленой. Оно стояло на некотором расстоянии от высокой стены, выстроенной из огромных жемчужных сфер.

Оно там, внутри, подумал Джим. Я вижу эту оболочку изнутри… космического корабля? Звездолета? Целого чужого мира?

Финальная нота песни Ухуры угасла в тишине.

– Спасибо, лейтенант, – сказал Джим, хотя хотелось ему сказать большее, – хотелось сказать, что это было необыкновенно красиво.

Большие, остроконечные уши существа приподнялись по обеим сторонам

его головы. Жесткие кисточки на их кончиках встали торчком.

– Ваш родственник, мистер Спок? – вполголоса сказал Маккой.

– Вряд ли сейчас подходящее время для ваших попыток проявить неуместное легкомыслие, – сказал Спок голосом, холодным, как жидкий азот.

На сей раз Джим был согласен с коммандером Споком.

– И вряд ли сейчас подходящее время для ваших споров, – сказал он.

Существо подняло и развело руки.

Новое изображение распространилось по экрану, захватив его яркими красками и четкими деталями.

Темные линии, подернутые светом, сформировали очертания чужой

структуры, распространяясь, закругляясь вверх и внутрь, выстраиваясь в будто призрачный каркас некоего сосуда. Крошечное пятнышко света, прозрачная миниатюра – «Энтерпрайз» – парил на его фоне. Он двинулся вперед, прошел над структурой, вошел в нее, пройдя между светящихся линий. И исчез.

– Вы можете дать подобную схему, мистер Спок?

– Конечно, капитан.

– Лейтенант Ухура, передавайте ее нашим друзьям.

В углу видового экрана появился чистый квадрат. На нем появилось изображение чужой структуры, удаленной перспективой; на ближнем фоне находился «Энтерпрайз». Компьютер очертил контуры, оставшиеся, когда все остальное побледнело и пропало.

– И схему гуманоидной фигуры, внутри «Энтерпрайза».

Спок поднял одну бровь, но повиновался.