Созерцаешь распады миров, исковерканных злом

И рисуешь картины довольно знакомого ада,

А в душе намечается снова серьезный надлом —

Ей твоей биографии кажется вовсе не надо.

И судьба позвонила вдруг в дверь, ты пошел открывать

Длинной тени, что призраком встала в пустом коридоре.

Вот и холод: нельзя никогда ни о чем забывать…

Ни о старых грехах, ни о как-то проигранном споре.

Почему-то жизнь вертится около или вокруг,

И скользит в никуда, бесконечно тобою играя,

С безнадежной, нелепой, безумной надеждой, а вдруг…

Синим пламенем с сердцем твоим неизменно сгорая.

Получается все, как всегда — возвращаются сны,

Мир не кажется больше уж сказкою предновогодней,

Заполняются годы пространством вины и войны,

Ты идешь через боль, становясь все грустней и свободней…

Соткан из жаркого лета твой вздох,

Что-то стучится из бездны эпох.

Ищешь на ощупь свое же лицо —

Жизнь наливается болью-свинцом.

Только не стоит глядеть в зеркала,

Ты же запомнил иронию зла?

Яд источает лихая строка,

Что, как петля: и прочна, и легка.

Снова из жгучего света во тьму,

В холод ночей, недоступных уму.

В кровь подпуская тоски-пустоты,

И пропадая у той же черты…

Каждое слово тихонько горчит.

Гвоздик судьбы из ладони торчит.

И распадаясь на сотни частей,

Платишь за выбор высоких путей.

Стелется времени терпкая скука.

Водочки выпить? Да не помогает…

Меланхолической жизни наука

Радостей пошлых опять избегает.

Нету иного…Пробежка по кругу,

И неизменного зла повторенье…

Вот мы проходим, кивая друг другу,

А в глубине сохраняем презренье…

То ли к себе, то ли к этому миру,

Где неуютно и жутко нелепо…

Души бредут из квартиры в квартиру,

Не замечая за окнами неба.

Странные слова роняя,

Суеты сметая пыль,

Неудобства извиняя,

Небыль превращаешь в быль.

Жизнь торопится куда-то,

Ну а ты глядишь ей вслед,

В хрупкий сумрак без возврата

Отпуская давний свет.

Чередой проходят годы,

Не задев тебя никак…

Но безжалостной свободы

Проступает странный знак.

Быстро вьются злые строки,

Издеваясь над тобой —

Это тонкие намеки,

Что ниспосланы судьбой.

Только ветра свист протяжный

Затмевает грусть и боль,

Ты клочок души бумажный

Унести ему позволь.

Тасуются странные карты

Судьбы одинокой, лихой.

И слякотно-серые марты

Текут вереницей глухой.

Под грустью весеннего бреда,

Под сенью застывших обид

Лежит глубина, и ей ведом,

Кто вскорости будет убит.

Кто не переступит порога,

Кого не пропустят века,

Чья жизнь так невнятно-убога,

Что ей не поможет строка,

Которая тянется-вьется,

Изгибами сердца больна,

И все-таки так и порвется

Все ж не доставая до дна.

Тихо уходит куда-то пружинящим шагом

Молодость, там бесконечности сказки легки…

Жизни твоей постепенно желтеет бумага,

Вязнет душа в неизбежности темной строки.

Время теперь вызывает лишь приступ озноба,

И в одиночестве бьются хрустальные сны…

Чаще приходит почти трансцендентная злоба

Шорохом странным среди ледяной тишины.

Тянется жизнь…и банальностью вновь сводит скулы,

И заполняет страницы судьбы суета…

Но обязательных дней так приятны прогулы,

И все следы затирает потом пустота.

Вот вспоминаешь опять ты прошедшие годы,

И все пытаешься как-то, но предостеречь

Сердце от погруженья в трясину свободы,

От попадания в кровь ожидаемых встреч.

Тоски неразборчивый почерк,

Движение в бездны души…

И жизни трагический очерк

Рукой не дрожащей пиши.

Пускай рассыпается время,

Осколками, раня тебя,

Неси одиночества бремя,

Холодную вечность любя.

И рвется сознание в клочья,

Блуждая по жутким местам.

О чем-то беседуешь с ночью,

И прячешься здесь или там.

Какую бы чашу ты не пил,

Куда бы ты не посмотрел…

Тебе остается лишь пепел,

Миров, где ты сам не сгорел.

Уйди из скучных территорий

В непроходимо жуткий бред,

Во тьму загадочных историй,

И пусть твой исчезает след

В стихах, что кровью больно дышат,

Что не похожи ни на что…

Но где их музыку услышат,

Пусть будет нечто иль ничто.

Судьба легко тебя вливает

В пространство звездное опять,

И потихоньку навевает

Тоску, что обращает вспять

Теченье мыслей, устремлений,

Аннигилируя года…

И вот душа без сожалений

Скользит в забвенье… в никуда.

Уходишь холодною лунной тропой

В мерцающий свет.

Никто не узнает, что будет с тобой

За тысячи лет.

Как все непонятно, тревожно, давно

Жизнь бьется во мгле.

Но где-то за гранью, где все решено —

Стихи на столе.

Отчаянно шепчутся жуткие сны

В больной голове.

И прикосновенье ночной тишины,

Как шорох в траве.

Начертано имя, и нужно дойти

До звонких небес,

Где сходятся снова все судьбы-пути,

Для странных чудес.