Глава 9

– Сочувствую, Джеймс.

Кирк обернулся, взглянув в серые глаза Миры Колес.

– Насчет коммандера Спока, –продолжила она.

– Этого бы не случилось, если бы я прислушался к вашим советам.

– Я бы так не сказала, –она отвела взгляд. – Если наше солнце пострадает, и наш мир тоже, мой народ будет искать, кого в этом можно обвинить. Они знают, что за вами стоит Звездный Флот, но моя судьба будет полностью в их руках. Они вспомнят, что Аристоклес и я настаивали на том, что один из нас должен быть здесь, чтобы помочь в изучении мобиля, и что я была здесь как советник. Многие вспомнят, как я всегда старалась упрочить связи с Федерацией. Того, что вы не послушали меня, будет недостаточно, чтобы снять мою вину в их глазах.

– Наверное, вы проиграете следующие выборы, –он сказал это так мягко, как только мог.

Уэсли Варрен шагнул ближе к ним. – Это будет наименьшая из проблем, капитан, – проговорил молодой человек. – Когда тиртасианец совершает преступления против общества – и поверьте мне, это происходит очень редко, – то наказание – изгнание.

– Изгнание? –переспросил Кирк.

Казалось, Варрену неудобно об этом говорить. – Обвиняемый отвечает перед шестнадцатью присяжными, – монотонно произнес он. – Он сам говорит в свою защиту. Любой, кто пожелает, может выступить свидетелем, либо за, либо против него. Если большинство голосов против него, преступника ссылают на северный континент. Там очень суровый климат. Ему дают немного провизии, инструменты и оружие. Если человек сможет выжить там пять лет, то его вина считается искупленной и он возвращается назад в общество. Пока что только одному человеку удалось вернуться живым. – Варрен помедлил. – Мы, тиртасианцы, очень практичны…такой способ проще, чем строить тюрьмы или изобретать еще какие-нибудь методы наказания. А если кто-нибудь выживет и заработает прощение, то он демонстрирует другим недюжинную стойкость и уверенность в себе.

– В ваших записях нет ничего об этом виде наказания, –заметил Кирк.

– Конечно, нет. Зачем? Если преступник изгнан, лучше забыть о нем. Если он оправдан, зачем хранить запись о его преступлении? Я же сказал, мы практичные люди.

– Некоторые предпочитаю не бороться, –сказала Мира. – Ходят слухи о нескольких самоубийствах в первые месяцы изгнания. Самоубийство становится их финальным актом самоопределения.

– Мира… –Кирк положил руку ей на плечо, но не сказал ни слова.

Спок погибнет, а тиртасианское солнце будет затронуто. Даже тяговый луч не сможет остановить объект, движущийся с ускорением больше двухсот километров в секунду. Лучшее, на что можно надеяться – что звезда поглотит инопланетный корабль без вредных для себя последствий. Тогда он избежит трибунала, а Мира – изгнания. Но она потеряет все – без сомнения, она проиграет следующие выборы, а возможно, и конфликт с теми, кто хотел основания новой колонии, но по крайней мере, она сохранит жизнь. А он…он потеряет знания, которые скрывает мобиль…и ближайшего друга.

Ну уж нет, сказал себе Кирк. Этого я не допущу.

Он снова сел в капитанское кресло.

– Спок, ты меня слышишь?

– Да, капитан.

– У меня появилась дикое предположение. Если мобиль может сопротивляться фазерному огню и удару фотонных торпед, возможно ли, что он сможет выдержать температуру внутри солнца?

– Возможно, капитан. Но внутренняя часть корабля нагреется до предельных температур, разве что здесь есть неизвестные нам системы охлаждения. В лучшем случае, если предположить, что он сможет бесконечно долго поддерживать нормальную температуру и давление, и останусь заперт внутри без провизии и снаряжения.

– Да, конечно, –тихо сказал Кирк, снова ощутив навалившуюся безнадежность. Он ничего не мог сделать – да и никто бы не смог, наверное. Ну уж нет, снова повторил он. Признать поражение сейчас – значит только приблизить его.

– Я попробую еще один вариант, –сказал Спок, – пока еще есть время. Я намерен вернуться к узкому проходу без защитного костюма, и попытаться проникнуть во внутреннюю область мобиля. У нас все еще остается шанс обнаружить приборы управления и изменить курс корабля.

– Хорошо. –Любые действия были лучше, чем просто сидеть и ждать. – Мы пока попробуем еще раз толкнуть его импульсным ускорителем. Это лучше чем ничего. Скотти, ты меня слышишь?

– Есть, капитан. Выполняю.

Люди на мостике замерли; минуты тянулись как часы.

– Не сработало, –сказал наконец Скотти. – Объект продолжает двигаться к солнцу.

– Тогда попробуйте столкнуть его с курса нашими тяговыми лучами, –сказал Кирк.

– Это может слегка сдвинуть его с курса, но кончится точно так же. Он вернется на прежний курс, а мы только истощим наши запасы энергии.

– Мистер Скотт прав, –сказал Спок.

– Все равно, попробуйте, –повторил Кирк. – Это приказ, Скотти.

– Готовлю тяговый луч, –произнес Скотти.

Кирк оглядел мостик. Дженис Рэнд и Тони Бэрроуз вместе стояли у дверей турболифта. Обе старшины, наверное, беспокоились о Споке, но Кирк догадывался, что это было не единственной причиной. Они хотели знать, как выдерживает такое дикое напряжение капитан. Старшина Рэнд подошла ближе к Маккою; старшина Бэрроуз встала справа от командирского кресла.

– Тяговые лучи нацелены на цель, –доложил Скотти.

– Подтверждено, –откликнулся Зулу.

– Половина мощности, –приказал Кирк.

На экране все было по-прежнему.

– Полная мощность.

– Полная мощность, –подтвердил Зулу.

– Не получается, –донесся голос Скотти из инженерной. – Он сопротивляется!

– Продолжайте, –Кирк взглянул на Маккоя. В глазах доктора было сочувствие, к человеку, который тщетно пытается оживить мертвого.

– Он даже не шевелится! –выкрикнул Скотти.

– Выход за границы безопасности, –приказал Кирк. – Направьте всю энергию в генератор лучей.

– Есть, сэр, выполняем, –ответил Скотти.

– Держитесь. Скотти, мы можем активировать еще один луч?

– Только не на таком близком расстоянии, капитан!

– Тогда дайте нам всю энергию!

Неожиданно, огни на мостике потускнели, и немедленно разгорелись вновь.

– Не выйдет, –произнес Скотти. – Даже если мы сможем сдвинуть его с курса, он просто скорректирует его.

Главные огни снова потускнели.

– Джим, ты как? –тихо поинтересовался Маккой.

Кирк кивнул ему, потом Дженис Рэнд. – Все нормально, – сказал он, пытаясь контролировать свой голос.

– Невероятно! Он упорно хочет попасть в ад! –выкрикнул Скотти з инженерной.

Кирк расслышал досаду и боль в голосе инженера. Досада – из-за невозможности решить, в общем-то, техническую задачу. Боль – из-за Спока.

Спок снял защитный костюм, затем отстегнул рюкзак и оборудование. Прикрепив к поясу коммуникатор и бесполезный теперь фазер, он взял в руки трикодер, поднял рюкзак и направился туда, где наиболее сильны были показания жизненных форм. Он подошел к сужению коридора и начал протискиваться внутрь, стараясь не застрять между стенами. Остановившись, снял с пояса коммуникатор, установил необходимый подпространственный канал и нажал вызов.

– Капитан, –сказал по связи Спок, – я достиг прохода.

Стены прохода были скользкими, почти влажными, и казалось, что они вот-вот или совсем сойдутся, или же превратятся в широкий коридор. – Стены обладают странной текстурой, но они облегчают мне путь дальше.

– Понятно, –ответил Кирк. – Спок, мы… – капитан помедлил.

– Капитан?

– У нас осталось два часа на изменение курса.

– Понятно. Конец связи.

С трудом преодолев проход, он проверил трикодером показания температуры. Он ожидал увидеть повышение, но указатель застыл на прежней отметке. Около солнца эти черно-зеленые коридоры станут геометрическим адом. Вулканцы могли выдерживать куда более высокую температуру, чем люди, но и их возможности были, разумеется, не беспредельны. Когда мобиль войдет в солнце, он будет далеко за всеми границами.