– Я не была замужем.

– Откуда ты знаешь?

– Уж я бы разобралась. Я то знаю о чем я думала в то время.

– Ну, так вышла бы замуж не позже чем через год.

Ливи злилась все сильней. Краешком сознания она понимала, что злиться нет причины, но это не утешало. Напротив, досада росла. И она сказала:

– А если бы и вышла, это бы тебя уже не касалось.

– Да, конечно. Но это бы только доказывало, что мы не можем отвечать за то, что было бы. Если бы, да кабы, да во рту росли грибы...

Ливи гневно раздула ноздри, но промолчала.

– Послушай, - продолжал Норман. - Помнишь, мы встречали у Винни позапрошлый Новый Год? Было много народу и очень весело?

– Как не помнить! Ты мне устроил душ из коктейля.

– Это к делу не относится, да и коктейля-то было всего ничего. А я вот что хочу сказать: Винни ведь твоя лучшая подруга, мы с ней дружили давным-давно, когда мы с тобой еще не были женаты.

– Ну и что?

– И Жоржетта тоже с ней дружила, верно?

– Да.

– Ну так вот. И ты и Жоржетта все равно встречали бы у Винни Новый Год, на ком бы я не женился. Я тут ни при чем. Пускай он нам покажет, что было бы на этом вечере, если бы я женился на Жоржетте, и держу пари, ты там будешь либо с женихом, либо с мужем.

Ливи заколебалась. Честно говоря, именно это ее и пугало.

– Что, боишься рискнуть? - спросил Норман.

И, конечно, Ливи не стерпела. Она так и вскинулась:

– Ничего я не боюсь! Уж наверно я вышла замуж! Не сохнуть же по тебе! И любопытно посмотреть, как ты обольешь коктейлем Жоржетту. Она тебе при всех надает оплеух, не постесняется. Я ее знаю. Вот тогда ты увидишь, какой кусок в твоей головоломке подходящий.

И Ливи сердито скрестила руки на груди и устремила вперед взор, исполненный решимости.

Норман поглядел на человечка напротив, но просить ни о чем не пришлось. Тот уже установил на коленях матовое стекло. В окно косо светило закатное солнце, и венчик седых волос вокруг лысины человечка отливал розовым.

– Ты готова? - напряженным голосом спросил Норман.

Ливи кивнула, и они снова перестали слышать рокот колес.

Раскрасневшаяся с мороза, Ливи остановилась в дверях.

Она только что сняла пальто, на котором таяли снежинки, и обнаженным рукам было еще зябко.

Ее встретили криками: "С Новым Годом!" - и она ответила тем же, стараясь перекричать радио, которое орало во всю мочь. Еще с порога она услышала пронзительный голос Жоржетты и теперь направилась к ней. Она больше месяца не видела ни Жоржетты, ни Нормана.

Жоржетта жеманно подняла одну бровь - это она в самое последнее время завела такую манеру - и спросила:

– Ты разве одна, Оливия?

Окинула взглядом тех, что стоял поближе, и вновь посмотрела на Ливи. Та сказала равнодушно:

– Я думаю, Дик заглянет попозже. У него там еще какие-то дела.

Она не притворялась, ей и правда было все равно.

– Ну, зато Норман здесь, - сказала Жоржетта, натянуто улыбаясь. - Так что ты не будешь скучать, дорогая. По крайней мере раньше ты в таких случаях не скучала.

И тут из кухни лениво вышел Норман. В руке он держал шейкер, кубики льда в коктейле постукивали, точно кастаньеты, в такт словам:

– Эй вы, гуляки-выпивохи! Подойдите, хлебните - от моего зелья еще не так разгуляетесь... Ба, Ливи!

Он направился к ней, широко и радостно улыбаясь.

– Где вы пропадали? Я вас сто лет не видал. В чем дело? Дик решил вас прятать от посторонних глаз?

– Налей мне, Норман, - резко сказала Жоржетта.

– Сию минуту, - не взглянув на нее, отозвался Норман. - А вам налить, Ливи? Сейчас найду бокал.

Он обернулся и тут-то все и произошло.

– Осторожно! - вскрикнула Ливи.

Она видела, что сейчас будет, у нее даже возникло какое-то смутное чувство, словно так уже когда-то было, и все-таки это случилось, неизбежно и неотвратимо. Норман зацепился каблуком за ковер, пошатнулся, тщетно пытаясь сохранить равновесие, и выронил шейкер. Тот словно выпрыгнул у него из рук - и добрая пинта ледяного коктейля обдала Ливи, промочив ее до нитки.

Она задохнулась. Вокруг стало тихо, и несколько невыносимых мгновений она тщетно пыталась отряхнуться, а Норман опять и опять все громче повторял:

– Черт побери! Ах, черт побери!

Жоржетта сказала холодно:

– Очень жаль, что так вышло, Ливи. С кем не случается. Но это платье как будто не очень дорогое.

Ливи повернулась и побежала из комнаты. И вот она в спальне, тут по крайней мере никого нет и почти не слышно шума. При свете лампы на туалетном столике, затененным абажуром с бахромой, она в куче пальто, брошенных на кровать, стала отыскивать свое.

За нею вошел Норман.

– Послушайте, Ливи, не обращайте внимание на то, что она сболтнула. Я просто в отчаянии. Конечно же я заплачу...

– Пустяки. Вы не виноваты. - Она быстро замигала, не глядя на него. Поеду домой и переоденусь.

– Но вы вернетесь.

– Не знаю. Едва ли.

– Послушайте, Ливи...

Ей на плечи легли его горячие ладони...

Что-то странно оборвалось у нее внутри, словно она вырвалась из цепкой паутины, и...

...и снова послышался шум и рокот колес.

Все-таки, пока она была там... в матовом стекле... что-то пошло не так, как надо. Уже смеркалось. В вагоне зажглись лампочки. Но это неважно. И, кажется, мучительное, щемящее чувство внутри понемногу отпускает.

Норман потер пальцами глаза.

– Что случилось? - спросил он.

– Просто все кончилось, - сказала Ливи. - Как-то вдруг.

– Знаешь, мы уже подъезжаем к Нью-Хейвену, - растерянно сказал Норман. Он посмотрел на часы и покачал головой.

Ливи сказала с недоумением:

– Ты вылил коктейль на меня.

– Что ж, так было и на самом деле.

– На самом деле я твоя жена. На этот раз ты должен был облить Жоржетту. Как странно, правда?

Но она все думала о том, как Норман пошел за нею и как его ладони легли ей на плечи...

Она подняла на него глаза и сказала с жаркой гордостью:

– Я не вышла замуж!

– Верно, не вышла. Но вот, значит, с кем ты повсюду разгуливала - с Диком Рейнхардтом?

– Да.

– Может ты за него и замуж собиралась?

– А ты ревнуешь?

Норман как будто смутился.

– К чему ревную? К куску стекла? Нет, конечно!

– Не думаю, чтобы я вышла замуж за Дика.

– Знаешь, - сказал Норман, - жалко, что это так вдруг оборвалось. Мне кажется, что-то должно было случиться... - Он запнулся, потом медленно договорил: - У меня было такое чувство, будто я предпочел бы выплеснуть коктейль на кого угодно, но только не на тебя.

– Даже на Жоржетту?

– Я о ней и не думал. Ты мне, разумеется, не веришь.

– А может быть и верю. - Ливи подняла на него глаза. - Я была глупая. Норман. Давай... давай жить нашей настоящей жизнью. Не надо играть тем, что могло бы случиться, да не случилось.

Но он порывисто взял ее руки в свои.

– Нет, Ливи. Еще только один раз, последний. Посмотрим, что бы мы делали вот сейчас, Ливи. В эту самую минуту! Что было бы с нами сейчас, если бы я женился на Жоржетте.

Ливи стало страшно.

– Не надо, Норман!

Ей вспомнилось, какими смеющимися глазами и жадным взглядом смотрел он на нее, держа в руке шейкер, а Жоржетту, которая стояла тут же, словно и не замечал. Нет, не хочет она знать, что будет дальше. Пусть будет все как сейчас, в их настоящей, такой хорошей жизни.

Проехали Нью-Хейвен. Норман снова сказал:

– Я хочу попробовать, Ливи.

– Ну, если тебе так хочется...

А про себя она с ожесточением думала: это неважно! Это ничего не изменит, ничего не может измениться. Обеими руками она стиснула его руку выше локтя. Она крепко сжимала его руку, а сама думала: что бы нам там не померещилось, никакие фокусы не отнимут его у меня!

– Заводите опять свою машинку, - сказал Норман человечку напротив.