Светорада и не полагала, что Игорь может быть столь убедительным и красноречивым. Она слушала, что он говорил, и сердце колотилось в ее груди. Ибо то, что предложил Игорь… Светорада замечала, как все внимают ему, возникший при первом сообщении о внезапном выступлении ропот стих, жующие челюсти задвигались медленнее, руки с ложками и кусками мяса опустились. Теперь все присутствующие смотрели на Игоря, боясь пропустить хоть слово. Идти в степь, чтобы остановить орду! Даже без риска, а только ловкостью, по плану, задуманному разумным сыном Рюрика! Игорь преподнес все как свою идею, речь его лилась плавно, он уже продумал все детали, и хотя дело непростое, однако – помоги Перун! – у них должно все получиться!

– Я понимаю, что предлагаю вам необычный поход, смоляне. Но если у нас все выйдет, мы совершим великое, и бояны еще долго будут славить нас в былинах и сказаниях. Если же мы будем только выжидать… Клянусь небесным светилом, мужчины вы или нет, чтобы отмахнуться от славного дела и жаться к подолам своих женщин? Я готов пообещать вам как награду, так и славный поход. Да и на степь поглядите. Наслышаны уже, небось, о том, как воины добывают себе богатство и славу в лихом степном дозоре, охраняя Русь?

– Веди нас, князь! – подскочил со своего места один молодой боярин, которого распалили речи Игоря. А там и Бермята поднялся, тоже готовый хоть сейчас сесть на коня. Кто-то из других знатных людей уже подавал голос, кто-то обещал часть своей дружины для выступления, а кто-то говорил, что даст коней, оружия. Игорь глядел на них с восхищением. Вот это смоляне, вот это мужи!

Они собирались в поход так поспешно, что и требы Перуну не успели принести. Да какое там! Все уже прониклись мыслью, что чем скорее они доберутся до степи, тем вернее у них выйдет задуманное. Угры кочуют медленно, обремененные возами с семьями и стадами, которых надо гнать вместе с обозом. И вот будет неожиданность, когда они выйдут к сожженной степи, где нет ни травы для скота, ни колодцев, ни троп, указывающих направление. Главное теперь – успеть выполнить блестящий план Игоря.

В том, что этот хитрый план задуман воспитанником Вещего, никто не сомневался. Асмунд же помалкивал. Ольга ведает, что это его идея, – и ладно. Но иное опечалило княжича: Ольга вознамерилась и сама ехать с Игорем. Куда ей в ее положении, думал Асмунд, даже завел речь об этом, но дева-воин только отмахнулась.

Она пришла к нему проститься уже в дорожной одежде, опоясанная мечом.

– Игорь сам настоял, чтобы я подле него держалась, – весело сказала она, не обращая внимания на грустный вид Смоленского княжича. – Сказал, чтобы я и думать не смела остаться в Смоленске до празднования Купалы, что он хочет видеть меня рядом с собой.

– Причем же тут купальский праздник? – почти без интереса полюбопытствовал юноша, только бы не видеть этого выражения счастья на ее лице.

Ольга словно очнулась, поглядела задумчиво, будто какая-то мысль не давала ей покоя, но высказать ее она не могла.

– Купальский праздник, спрашиваешь? Ну да тут без меня обойдутся. А еще вот что: Стемка-то вернется после отъезда Игоря, пусть опять при княжне рындой состоит. Ты проследи за этим, ведь и Олег наказывал.

– О Стемке только мне сейчас и думать, – вздохнул Асмунд.

– Но уж то, что сестрица твоя с этой мыслью носится, это так же верно, как Днепр могуч.

Асмунд подумал о том, что сестра и впрямь просто расцвела, узнав о скором отъезде жениха. Из своего окошка он видел, как весело простилась она с Игорем. Князь Игорь, уже сидя в седле, чуть склонил стан перед невестой, она же едва не подпрыгивала, махая ему платочком. Даже не подумали расцеловаться на прощание. А ведь, что ни говори, Игорь отбывал на необычное и опасное дело. Но он так и рвался в путь, почти с места пустил коня в рысь, поскакал к воротам. Асмунд увидел рядом с ним Ольгу – оживленную, красивую, горделивую. Другая в ее положении все бы к капищу Рода и Рожениц ходила, а этой в поход невтерпеж. Не мать будущая, а прямо Магура![108] Нуда уехала – и уехала, Перун в помощь. Все равно они не пара. И никогда не будут вместе…