Сотрудники АФП отправили полицию Виктории восвояси. Затем несколько из них сели в обычную машину и отправились на вечеринку в Вермонт. Не желая, чтобы ее сын оконфузился перед своими друзьями, мать Prime Suspect’a позвонила в Вермонт и велела ему ждать полицию на улице.

Как только Prime Suspect повесил трубку, он попытался привести себя в порядок после огромного количества выпитого алкоголя. Когда подъехала полиция, вечеринка была в полном разгаре. Prime Suspect был очень пьян, но выглядел достаточно трезвым, когда офицеры АФП представились и посадили его в машину.

– Ну, – спросил один из них по пути к дому, – что тебя больше всего беспокоит? То, что у тебя на дискетах, или то, что хранится в ящике твоего стола?

Prime Suspect думал изо всех сил. Что было у него в столе? О, черт! Ганджа! Он курил нечасто, так, ради прикола, но у него оставалось немного марихуаны после одной вечеринки.

Он ничего не ответил. Он смотрел в окно и старался не выглядеть взволнованным.

Доставив его домой, полицейские спросили, согласен ли он на допрос.

– Не думаю… Мне немного… это, наверное, из-за погоды, – сказал он. Через полицейский допрос непросто пройти. А пройти через него в пьяном виде явно опасно.

После того, как полицейские увезли остатки его хакерского оборудования, Prime Suspect подписал офицальные документы изъятия и посмотрел, как полиция уезжает в ночь.

Вернувшись в свою комнату, он в полной растерянности сел на кровать и попытался собраться с мыслями. Затем он вспомнил про траву. Он выдвинул ящик стола. Она все еще была там. Странный народ эти федералы.

Хотя, может быть, это имело смысл. Зачем им беспокоиться из-за небольшого пакетика марихуаны, который едва ли стоил связанной с ним бумажной волокиты. Его нервозность по поводу пары косяков наверняка показалась полиции смешной. Они получили такое количество улик его хакерских подвигов, что смогут упрятать его на годы, в зависимости от судьи, а он тут парился из-за щепотки травы, стоившей от силы сотню долларов штрафа.

Поздняя весенняя ночь становилась прохладной, a Prime Suspect думал о том, была ли полиция у Тгах’а и Mendax’a.

На вечеринке, еще до приезда полиции, он пытался позвонить Mendax’y. По словам его матери, можно было подумать, что все федеральные полицейские силы ворвались в его дом. Это могло означать, что в этот момент охота шла только за одним хакером IS. Если только он не последним подвергся налету, Mendax и Тгах могут ничего не знать о том, что происходит.

Очень пьяный Prime Suspect еще раз позвонил Mendax’y, пока ждал федералов. Занято. Он попробовал еще. И еще. Короткие гудки, означающие, что линия занята, только сводили его с ума, и Prime Suspect еще больше нервничал.

Не было никакого способа пробиться к Mendax’y, никакой возможности предупредить его.

Prime Suspect не знал, побывала ли полиция у Mendax’a, и, даже если бы он смог пробиться к нему, еще неизвестно, изменил бы что-нибудь его звонок.

Дом выглядел так, будто его ограбили. Он и был ограблен женой Mendax’a, когда она уходила от него. Половина вещей отсутствовала, а другая валялась в беспорядке. Ящики с одеждой были выдвинуты из шкафов, их содержимое перевернуто, и одежда была разбросана по полу.

Когда жена бросила его, она не взяла только их ребенка, который едва начал ходить. Она взяла множество вещей, имеющих романтическое значение для Mendax’a. Когда она настаивала на том, чтобы забрать CD-плеер, который сама же подарила мужу на его двадцатый день рождения, он попросил ее оставить взамен прядь ее волос. Mendax все еще не мог поверить, что после трех лет брака его жена собирает чемоданы и бросает его.

Последняя неделя октября выдалась неудачной для Mendax’a. Его сердце было разбито. Он погрузился в глубокую депрессию, питался кое-как, метался на постели в тревожном сне и даже потерял желание сидеть за компьютером. Его ценнейшие хакерские диски, набитые под завязку абсолютно незаконными крадеными кодами доступа в компьютеры, обычно хранились в секретном укромном месте. Но вечером 29 октября 1991 года тринадцать из них валялись вокруг своего семисотдолларового Amiga 500. Четырнадцатый же стоял в дисководе компьютера.

Mendax сидел на тахте и читал «Soledad Brother»,[p158] тюремные письма Джорджа Джексона [George Jackson], написанные им за девять лет заключения в одной из самых суровых тюрем США.

Джексон получил небольшой срок за мелкое преступление и вскоре должен был выйти на свободу, но его оставили в тюрьме по требованию губернатора. Судебно-уголовная система держала его между надеждой и отчаянием, пока власти мешкали с принятием решения. В конце концов он был застрелен тюремной охраной. Это была одна из любимых книг Mendax’a, но она не слишком развлекала в несчастье.

Резкий звук телефонных гудков – похожих на сигнал «занято» – заполнил дом. Mendax подключил свои стереодинамики к модему и мог слышать тоны, которые он посылал из своего

???

– Но ты слишком низкорослый для полицейского.

Дэй явно удивился. Он спросил:

– Я должен понимать это как оскорбление?

Это было не так. Mendax словно оцепенел, но, еще до того как полиция прошла в дом, реальность происходящего медленно вернулась к нему. Его мозг снова начал работать.

Диски. Проклятые диски. Улей.

Mendax был завзятым пчеловодом и имел собственный улей. Пчелы очаровывали его. Ему нравились их отношения, их сложная социальная структура. И он с особенным удовольствием пользовался их помощью, чтобы спрятать свои хакерские материалы. Месяцами он неизменно прятал диски в улье. Это был идеальный тайник, хорошо охраняемый летучей стражей, вооруженной жалами. Поэтому он купил специальный улей для хранения краденых паролей к компьютерным учетным записям, таким как командный пункт Седьмого полка ВВС США в Пентагоне. Это был отличный безопасный тайник.

Он заменил крышку внешней коробки, которая защищала соты, на тонированное стекло, чтобы можно было наблюдать за деятельностью пчел. Летом он дополнительно защищал стекло от непогоды. Белая пластиковая крышка полностью закрывала улей сверху и надежно прикреплялась к стеклу металлическими зажимами. Когда Mendax повнимательнее посмотрел на свои усовершенствования, он понял, что улей может дать ему гораздо больше, чем просто мед. Он аккуратно уложил диски между стеклом и пластиковой крышкой. Они отлично уместились в небольшом пространстве.

Mendax даже отучил пчел нападать, когда он ежедневно убирал крышку и доставал диски. Он промокнул тканью свои подмышки, а затем намочил ткань в сахарном сиропе. Он дал пчелам поесть этого сладкого нектара. Mendax хотел, чтобы пчелы принимали его за цветок, а не за медведя, который, как всем известно, является естественным пчелиным врагом.

Но в этот вечер преступные диски Mendax’a лежали на виду на его компьютерном столе и полицейские сразу же обнаружили их. Кен Дэй не мог и мечтать о лучших доказательствах. На дисках было полно краденых списков пользователей, зашифрованных паролей, взломанных паролей, модемных телефонных номеров, документов о системах безопасности разных компьютерных сетей и подробностей самого расследования АФП – все из компьютерных систем, где нелегально побывал Mendax.

Но проблемы Mendax’a не ограничивались пчелиными дисками. Его последнее компьютерное деяние, совершенное днем раньше, все еще оставалось на экране его монитора. Это был список около полутора тысяч уровней, паролей к ним и дат, когда Mendax их получил. Каждый уровень был снабжен небольшим пояснением.

Хакер стоял в сторонке, пока полиция и два офицера из Охранной службы Telecom обыскивали его дом. Они сфотографировали его компьютерное оборудование и собрали все диски, затем вспороли напольное покрытие, чтобы снять на видео телефонный провод, ведущий к модему. Они перелистали каждую книгу – нелегкая задача, учитывая любовь Mendax’a к литературе, – и перетрясли их все в поисках компьютерных паролей, записанных на отдельных листах бумаги. Они бросались на каждый обрывок бумаги, на котором было что-то написано, просматривали его любовные письма, записные книжки и личные дневники. «Неважно сколько времени нам понадобится на эту работу, – ухмыльнулся один из полицейских. – Нам заплатят сверхурочные. И деньги за риск».