Бестия, характер которой оказался немного вредным и ехидным, совсем уж собралась выдать в ответ нечто сногсшибательное, но Valle только глянул на нее строго и жестим голосом приказал.

— Молчать, — а затем, поворотившись вновь ко внимательно слушающей почтенной леди, продолжил свою мысль. — В принципе, песчаные бесы могут быть слугами не хуже, чем леани или гномы. Они не демоны — те служат Падшему — так что тут нет ни нарушения законов, ни урона дворянской чести.

Переварив это, между нами говоря, необычную мысль, баронесса осторожно кивнула — в знак не того, что согласна, но в подтверждение: мысль понятна, мол. Да и сама демоница, уразумев, что ее не заставят заниматься грязными или опасными делами, нахально влезла сбоку:

— Мне бы где-нить в уголке под лестницей кучу песка насыпать, а то здесь у вас сыро и холодно, — пожаловалась она.

Ведьмочка всмотрелась в темноту, с высоты галереи погрозила кулачком задремавшему было под навесом часовому, отчего тот встрепенулся и, звякнув железом, бодро вышел совершать свой обход под проливной дождь.

— Я вчера видела на речной излучине карьерчик небольшой, — деловито сказала она. — Там строители и крестьяне берут песок — чистый и почти белый.

— Только подсушить бы, — оживленно обрадовалась Бестия.

Почтенная леди снова не знала, как ей отреагировать, а посему только всплеснула руками.

— Помилуйте, но что соседи скажут?

Ухмыльнувшись, Valle вкрадчиво заметил:

— А представьте, ваша светлость — приезжаете вы с дочерью к соседушке, а на запятках кареты вместо лакеев пара песчаных бесов. И с таким видом, будто за малейшую обиду или насмешку над вами порвут всех в клочья.

Пожилая баронесса с изумлением выслушала его слова — но у дочери на личике против воли проявилась злорадная усмешка.

— Да граф Леможский от страха обгадится, а его стервочки засохнут от зависти, — и, поворотившись к Бестии, полюбопытствовала. — А не захотят ли ваши у меня, скажем так, подработать? За еду и слово ласковое, да и зайцы у нас в окрестностях что-то расплодились…

— Зайцы? — демоница сразу навострила ушки. Хотя они и были у нее не чуть заостренные кверху, как у эльфов и леани, а вполне человеческие, но эффект вышел просто убойный. — Зайчатину мы любим — косточки у них нежные, сладкие. Жаль только, в нашей пустыне не водятся…

— А из заячьих шкурок пошьем такие шубки и шапочки на зиму, — оказывается, младшая Лаки была горазда не только на шалости, но и на вполне дипломатические переговоры. — Маменьке порекомендовали в столицах одну мадам, у нее шикарное портняжное заведение.

Бестия вертелась и чуть не попискивала от нетерпения. Ее светлая голова уже возбужденно кивала, а вокруг разлилось слабое сияние из восхищенных перспективами глаз.

— Есть, есть у меня пара двоюродных братьев, двойняшки — как не быть? Рожи ну совершенно бандитские, в плечах косая сажень — но без приказа и мухи не обидят, — и тут же затараторила, обращаясь к старшей баронессе. — Кстати, вашсветлость, вам бы с моей маменькой познакомиться — характером обе схожи. Строгие да наставления молодежи читают, но в то же время отнюдь не дура.

— Но зайцы наши? — уточнила она. И после кивков ошеломленных столь стремительным натиском баронесс провалилась куда-то вниз во взметнувшемся вихре. Лишь пригоршня смутно белеющего в темноте песка осталась на полу.

Глава 24

По кривоватой и пыльной деревенской улочке спокойно шли двое здоровенных верзил. Ничего в них не было особенного, если не считать зловеще ухмыляющиеся разбойничьи хари, а также тот факт, что в каждой руке братья несли за уши по здоровенному, живому, отъевшемуся за лето зайцу. При ходьбе они непринужденно помахивали своей добычей и болтали о пустяках. И вовсе не обращали внимания на тот факт, что пейзане спешили спрятать за хлипкие стены своих хат жен и дочерей, к тому же озабоченным взглядом проверяя — надежно ли заперта скотина.

Пройдя в ворота замка, оба мордоворота не обратили внимания на звякнувший было и тут же смущенно заткнувшийся колокол. Проследовали через двор, непринужденно поздоровались с нахмурившимся при их появлении сержантом и направились в сторону господских покоев.

Почти правильно поставленный церемонный поклон попавшейся по дороге почтенной баронессе пусть и не блистал изысканностью, зато был сделан от души — а главное, весьма впечатлял постороннего наблюдателя.

— Вот, вашсветлость, — обратился к ней тот, кто увидел свет на пару мигов раньше брата, а посему с полным правом почитался старшим. — Как и договаривались — двоих ушастых на кухни, а вторую пару нам.

— Шкурки меховщику, — добавил второй, незаметно облизнувшись на трепыхающегося в здоровенной лапе серого.

Баронесса удостоила бесов легкой улыбки и великосветского, исполненного достоинства кивка, и поплыла в своих юбках дальше, словно величественный фрегат в громаде парусов.

Зато младшая Лаки, обнаруженная братьями в конюшнях, запросто помахала обоим здоровякам ручкой, а сама терпеливо и настойчиво приучала свою Бестию к лошадям. Те заметно нервничали, побаивались, но в общем дело шло — ведь и правда оказалось, что новые слуги молодой баронессы равнодушно относятся к серебру и купленной у аптекаря склянке особой, освященной монахами святой воде. Последнюю они вообще приняли с радостью и тут же, утянув из буфета три бокала, распили с кузиной за здоровье обеих баронесс — к изумлению старшей и вящему восторгу молодой.

А вечером в превратившейся в почти обжитую зале старого винного подвала прошел последний совет по поводу окончания разбора стигийских премудростей. Девица Лаки — на этот раз трезвая как молодая монашка — сидела на диванчике и вполголоса тарахтела с Бестией. Эта парочка оказалась достойна друг друга по части независимости и задиристости суждений, а также острых язычков.

Барон Орк и деловитый мастер огня Жан де Лефок внимательно слушали, как Valle перечислял результаты, тыкая пальцем в разложенные на столе списки и описи.

— Вот эти все — упрятать в подвалы Башни Магов. Этот сундук, — он показал рукой на здоровенный ящик с желтой полосой и светящейся волшебной руной на крышке. — Отправьте в Университет лорду Беру, внутри есть над чем призадуматься тамошним умникам.

Затем молодоц чернокнижник задумчиво потрогал носком сапога небольшой ящик с алой полосой и таким зловещим знаком сверху, что никто, будь он в здравом уме и доброй памяти, не рискнул бы не то что покопаться в содержимом, но и даже взяться за добротные, приделанные по бокам ручки.

Тут отозвалась Лаки.

— Вот этим научным трудам лучше б и вовсе не появляться на свет.

— Да, верно, — нехотя признал чернокнижник. — Только не выходит ни у гномов, ни у меня уничтожить эти книги без особых разрушений в окружающем пейзаже. Пусть Совет Магов решает — как и где заняться ими, но сделать это надо обязательно.

Начальник разведки кивнул, сделал пометку в своих записях и вопросительно посмотрел на Мастера Огня. Тот внимательно изучил список содержимого с примечаниями черного мага и вздохнул.

— Да, тут попотеть придется. Где-нибудь в северных пустошах или пустыне, с Большим огненным Заклинанием напрячься. Да друидов привлечь, чтобы подстраховали…

— Только не в пустыне, — тут же встряла Бестия. — Нечего наше жилище в свалку заклинаний превращать.

После некоторых вялых препираний маг огня все же заверил, что в ледяном безмолвии полночных равнин уничожение и будет произведено, а затем на пару с никому не доверившему такое дело бароном Орком принялся уносить драгоценные ящики и сундуки наружу — где под покровом темноты ко входу в погреб подъехала крепкая карета в окружении платунга вооруженных до зубов имперских кирасир и сразу трех боевых магов. А командовала теми лично старшая баронесса Лаки с двумя заряженными арбалетами в руках. Хоть у почтенной леди и не хватило бы сил в случае чего зарядить их вновь, но управлялась она с ними весьма ловко. Зато два плечистых здоровяка жуткого вида по обеим сторонам от хозяйки запросто могли бы справиться с этим, да и с кирасирами тоже.