Пророков им тоже незачем было иметь, так как пророки в целом пророчествовали ислам с его жестким отношением к народу и путаницу между правом и религией. И вот тут Ренан, по–моему, начинает врать напропалую, не заботясь о приличиях. Дескать Тора перешла к самаритянам в «новой», «персидской» редакции. Писцы самаритянские, дескать, ее «переписали». Какой же дурак ныне будет «переписывать», например, Конституцию России «четвертого» издания древнеславянской глаголицей или кириллицей «прекрасного архаического характера», где букв под сорок, если не больше. И ни одну не сможет прочитать даже отличник современного Букваря. Почему я так «нагло» пишу? Да, потому, что «иерусалимский курсив с прихотями» не что иное, как арабская вязь, которая создает для Ренана «целый ряд неясностей». И потому, что «самаритянское Пятикнижие» представляет собой «довольно древние списки, существующие до сих пор». То есть, существовавшие еще до того как «персидско–вавилонские евреи» перешли с того же самого еще «не курсива» на «курсив с прихотями». Значит, восточные евреи идя к исламу изменили древнюю графику своего письма, а самаритяне остались при прежней, древнейшей графике.

И уж самый общий вывод из цитаты тот, что это действительно два «израилевых колена» встретились где–то около Босфора. А уж о том, что самаритяне «затем сделали в ней (Торе – мое) многочисленные добавления, касающиеся их истории и их баснословных преданий», надо вообще забыть. Но не забывать, что это не «баснословные предания», а самые что ни на есть правдивые предания, которые почему–то Ренану удобнее считать «баснословными». Или ему персидские евреи больше нравятся как женщина, которая не нравится большинству других людей. Если бы речь шла о женщине, я бы даже обрадовался: нашла, наконец, суженого. Но речь–то ведь об истории.

Вот еще пассаж: «Таким образом (мне не интересным), окончательно состоялся раскол между евреями и самаритянами». Вот оно что, оказывается у Ренана евреи и самаритяне механическая смесь, наподобие разноцветных шариков. А я думал, что самаритяне и евреи – одно и то же, только одни из них, например, с абсолютным музыкальным слухом, а другие – только различающие слова, включая сюда же совсем глухих.

Вот что еще интересно: «Из нескольких рассказов можно сделать вывод, что Манассия (очередной иудейский царь – мое) вызвал переселение иерусалимлян, недовольных строгостями Нехемии (помните еще «холопа персидского, виночерпия»?) относительно смешенных браков; со своей стороны Санбаллат (тесть Манассии) привлекал переселенцев, давая им земли и деньги. Это переселенческое движение продолжалось, по–видимому, и в следующие столетия. Нарушение субботы, употребление запрещенного мяса, небрежное исполнение религиозных предписаний влекли за собой жестокие наказания. Чтобы избегнуть их, спасались и становились самаритянами».

Предлагаю на выбор, или только что процитированную версию переселения в Самарию, или то, что в Византии был земной рай за тройными стенами за счет торговых пошлин за проход через Босфор кораблей, то есть, фактически «манна небесная». Чтобы вам легче было выбрать, скажу, что евреи с древности не были дураками, терпящими безмозглых и жестоких царей, как вы. Или вы все–таки выберете причиной смешанные браки, нарушение субботы и запрет мясоедения? Тогда добавлю, что уехавшие из СССР евреи на 80 процентов в Израиль не поехали, где все в порядке с субботами, мясоедением и смешанными браками, а поехали в другие страны, где так же неплохо жить, но нет войны с арабами. Значит, на мясоедение, смешанные браки и субботы им плевать.

Я уже говорил, что в Иерусалиме евреев сроду не было, то их «переселяют», то они сами бегут оттуда. И на этот раз Иерусалим опустел, евреи сами оттуда убежали, до 1948 года, когда их вновь туда начали свозить и защищать от арабов на американские деньги. Но Ренан почему–то любит иерусалимцев, а самаритян не любит: «…самаритянство осталось навсегда чем–то довольно посредственным, как плагиат настоящего иудейства. Из него не вышло ничего плодотворного. Высшее его счастье было в том, что его любил Иисус. Иисус всегда имел склонность к еретикам, отлученным, опозоренным. В силу этого, ему иногда нравилось противополагать этих схизматиков ригористам Иерусалима».

Замечу, что если Иисус любил самаритян только за свою «склонность к еретикам», то считать его умным не приходится. Я считаю его более умным, поэтому объяснил бы его любовь к самаритянам не такой мелочью как Ренан, а единомыслием, не меньше. Подробно об этом смотрите в группе статей «Утраченное звено истории», а также в других моих работах. Именно Иисус для покоряемых без войны народов, на основе веры–идеологии придумал вернуться к Первозаконию, где намешана литургия и мораль, а нормальный человеческий, состязательный процесс правосудия, основанный на законе и отделенный от религии, отсутствует. Поэтому стал возможным произвол. В городе Византий, который до сих пор историки принимают за обширную империю, до самого Юстиниана закона тоже не было. Поэтому Христос и любил самаритян, там командовавших. В то время, когда в среде иудеев, живших между собой по истинному Второзаконию, с Моисея религия и правосудие были разделены. Поэтому истинные иудеи только делают вид, что не любят Христа. Христос сделал народы, среди которых они живут, послушными дураками. Как уж там разделили Христос и Магомет приоритет, я пока не знаю, но оба они дули, как говорится, в одну дуду. С вариациями.

С больной головы – на здоровую

Русские говорят, что танцевать надо от печки. Под этим подразумевается, что начинать что–то делать надо с одного старта, то есть в равных условиях. Тогда соревнование в танцах будет корректным. Вся наша история танцует сразу от двух печек, находящихся в противоположных углах. Две печки в маленькой русской избе не бывает, поэтому и говорят: от печки, совершенно однозначного места. Когда бред дурака кто–то приписывает умному человеку, то говорят: перекладывает с больной головы на здоровую. А тот умный человек, услышав об этом, восклицает: без меня меня женили! Вот эти поговорки я и буду интерпретировать в конкретные условия истории еврейства перед Рождеством Христовым, рассказанные нам Ренаном.