Остается сказать, что, несмотря на всю предусмотрительность китайской элиты насчет разглядывания вовремя края пропасти, происходившего много веков подряд, дни этой империи тоже сочтены, но она просуществует немного дольше Российской империи. Сколько бы китайская империя не лавировала среди скал, она не выплывет, так как путь в открытое море в узком проливе загораживает основной закон человечества: все люди свободны и равноправны по первичному праву самого рождения. Не открой его Западная Европа, и не поставь его во главу угла, людоедство продолжалась бы вечно, возвращаясь на круги своя.

Европа – усталая колыбель

Я не буду подробно останавливаться на том, как Европа без России открыла этот закон, как с большими трудами претворила его в жизнь. Это длинный разговор, притом все это у меня описано в других работах. Скажу только, что Возрождение началось отнюдь не с Козимо Медичи, о котором трындят историки, ахая и охая насчет флорентийского искусства и «новоплатонизма». Козимо Медичи как раз и начал создавать вторую идеологическую империю глобального масштаба (первая – мусульманская), да так жестоко, что чуть ли не всех женщин сжег на кострах, чем едва вообще не закончил человеческую историю на Земле. (В книге и статьях это рассмотрено у меня подробно). Возрождение начал Мартин Лютер, продолжили протестанты, кальвинисты, англиканская церковь, великие просветители 15–17 веков. И, как ни странно, все это поддержала совестливая элита Западной Европы. Почему так произошло, я не знаю, но что произошло именно так – несомненно.

Процесс этот растянулся на пятьсот лет, кроме Западной Европы больше на всей Земле нигде не возник, что говорит об его исключительности из общего правила людоедства. Так называемая Римская империя германской нации была идеологической империей, но она во многом фантомна. Просто центр научно–технического прогресса перекочевал с юга, в основном Италии, на север – в нынешние Австрию и Германию, а это, в свою очередь, позволило светской власти северных монархов стать на равных с церковной властью в Италии.

Фантомность этого империализма состоит в том, что привезенная из Византии идея христианства прижилась сначала в Италии в царствующем здесь матриархате. Потом Козимо Медичи свернул его к христианскому патриархату на основе большой путаницы иудейско–еврейского патриархата, а затем закрепил придуманную историю Римской империи книгопечатанием. Но скрыть усиливавшуюся светскую власть на севере Европы, где матриархата, как и в России, никогда не было, было уже невозможно, поэтому и получилась кособокая Римская империя германской нации – почти целиком фантомная, но с элементами имевших место событий. Эту империю можно не принимать к сведению.

Действительная попытка создания империи на основе идеологии была предпринята Козимо Медичи, как я уже говорил, но она подкрепилась деньгами, которые Медичи надумал собирать с богатеющего севера Европы с помощью индульгенций и итальянского банковского дела, пускавшего эти деньги в оборот с колоссальной прибылью. В борьбе Севера и Юга Европы за умы родился протестантизм, давший основу правам человека. Католичество постепенно отступило на свою родину, а потом заторопилось в Южную Америку, где из классического католичества и местных религий получилось нечто невообразимое, когда население, послушав орган в храме, шло домой и справляло свадьбы, занималось магией, хоронило и так далее по своим древним правилам.

Свобода труда, получившаяся из свободы личности, в Западной Европе сделала возможным резкий скачек в научно–техническом прогрессе. Этим сразу же воспользовались светские властители мини империй, которые ныне считаются мононациональными государствами. Я о них говорил немного выше. И начались создаваться империи на страхе перед завоеванием по формуле: или я завоюю соседей, или они завоюют меня. Основная трудность при этом возникла оттого, что народы миниимперий привыкли считать себя гражданами страны. Они хотя и не очень любили друг друга, живя вместе в мирное время, но при внешнем враге общая ненависть к завоевателям превалировала над внутренней нелюбовью, и народы страны объединялись в едином порыве против завоевателя. Конечно, здесь присутствовали тонкости и нюансы, но общий настрой граждан был именно таков.

Усиливались попеременно то Германия, то Франция, то еще кто–нибудь, в результате Европа получала то Бисмарка, то Наполеона, то, наконец, Гитлера. Островные и полуостровные Англия и Испания направили свой взор на далекие страны и континенты. Так возникли Британская и Латинская империи. Континентальные империи здравствовали недолго, заморские же рассыпались уже при моей жизни. Оба типа этих империй потому разное время жили, что заморские империи создавались на основе очень разной степени научно–технического прогресса между метрополией и колониями. Континентальные империи создавались на приблизительно равном техническом уровне вооружений, практически только на основе гения и целеустремленности полководца.

Теперь надо рассмотреть вопрос, почему все эти великие полководцы терпели крах в России? На этот счет историки столько причин навыдумывали, что их не перечесть, начиная от зимних холодов и кончая знаменитым русским военным духом. В действительности причина только одна, и никто ее еще не обозначил. Западные историки потому, что не понимают до конца прелестей для наших правителей нашего рабства, а наши историки потому, что не хотят вообще об этом говорить. В любой войне наши правители раза в три, если не в пять, теряют больше людей убитыми, несмотря на то, что по правилам военной науки обороняющийся должен терять меньше, чем наступающий. Вот единственная причина наших побед, остальное – мелочи.

Обратите внимание на следующий факт войн в Западной Европе. Побеждает то одна, то другая сторона, но жизненная инфраструктура остается целехонькой. Города, дворцы, заводы, дома, дороги, мосты и так далее, как правило, не разрушаются. Более слабая сторона даже солдат своих бережет, отступая перед превосходящей силой. В плен сдаваться здесь не очень почетно, но и не является изменой родине, пленных жалеют и та, и другая сторона. Все это результат прав человека как такового, к которым все привыкли и не замечают их, как люди не замечают, что дышат. Нельзя превращать человека в скотское состояние даже ради победы над врагом, и это естественно как потребность есть. Именно поэтому западные историки и не понимают, чем же берет Россия в войне? Не понимая этого, они верят в наш русский военный дух, который им преподносят наши правители.