– Ничего, – сказал он.

– Ладно, – Валентина усмехнулась. – То хорошо, что хорошо кончается. Как сейчас?

– По-моему, нормально.

– А честно?

– Болит там, где били, – спокойно сказал Пятый, – но это к делу не относится. Мне не нравится, когда начинаются такие вот фокусы с памятью. Со мной такое впервые, с Лином бывало и раньше.

– Не бери в голову, всё в порядке. Ко мне домой поедешь?

– Нет, пожалуй. Я нормально себя чувствую, серьёзно.

– Идиот, – Валентина возвела очи горе. – Отдохнул бы, можно же…

– Я не хочу. Тем более, рыжий там один.

– Ты его защитишь, как же. Интересно посмотреть, что у тебя из этого выйдет.

– Пока что получалось. Правда, не всегда хорошо, – признался Пятый. – Но чаще всего…

– Ладно. Только постарайся впредь не доводить до такого, – Валентина тоже подошла к окну и глянула вниз. – Что ты там увидел?

– Что? – не понял Пятый.

– Когда я вошла, ты смотрел в окно, – пояснила Валентина. – Я не поняла, на что.

– А… да нет, ничего особенного. Весна… Валентина Николаевна, вы не знаете… в Москве есть такое место… – он замялся, подыскивая слова, – переулок, немного видно высотку… дом из серого гранита. Переулок узкий, с одной стороны дома старые, двухэтажные особнячки, прошлый век…

– Ой, дружок, – Валентина покачала головой, – Москва-то большая… таких мест много, сотни, если не тысячи…

– Высотка, – напомнил Пятый. – Вернее, я её не видел оттуда, просто почувствовал, что она неподалёку…

– Почувствовал? – переспросила Валентина. Пятый кивнул. – Может, на Кутузовском проспекте?… Нет, там таких домов низких не было, кажется… Не знаю, Пятый, ей Богу, не знаю. А что?

– Я там вчера был. Меньше минуты. Что-то там меня напугало, и я ушёл… обратно, сюда. Сейчас пытаюсь понять, где всё это находится.

– Может, Пресня? – с сомнением произнесла Валентина[4].

– Может, – согласился Пятый. – А может, и нет. Ладно, это всё частности. Я пойду, Валентина Николаевна.

– Может, ещё отдохнёшь?

– Спасибо, я нормально выспался.

– Тогда – бывай, – Валентина проводила Пятого до двери. – Смертник, – прошептала она, – одержимый… Пресня, Кутузовский… Все туда, а он – оттуда. Зачем?…

Три месяца спустя в “тиме” ночью происходил такой разговор.

– Сегодня? – спросил Лин. – Уверен?

– Да, – ответил Пятый.

Они сидели на полу, прижавшись друг к другу, чтоб согреться, и совещались.

– В смене Андрей, – предупредил Лин. – Я не хочу нарываться.

– Что поделаешь, – пожал плечами Пятый. – Ты в состоянии выдержать ещё сутки? Хотя бы сутки?

– Нет, – честно признался Лин. – Я заснуть не могу, боюсь не проснуться…

– Рыжий, так плохо? – с ужасом в голосе спросил Пятый. Лин кивнул и опустил голову. Пятый стиснул зубы, чтобы не застонать от отчаяния. До сих пор ему казалось, что всё ещё ничего, что они могут какое-то время продержаться. Оказывается, что всё гораздо хуже, чем казалось…

– Ты уверен, что мы сможем выйти? – в голосе Лина звучало сомнение. В который уж раз он об этом спрашивал…

– Сможем, – пообещал Пятый, а сам подумал: “Чего бы мне это не стоило, а я его выведу. Сам лягу, а его…”

– Хорошо, – тихо сказал Лин.

– Ты поспи, – попросил Пятый. – Я покараулю.

– А ты? Как мы с ними будем разбираться, если ты…

– Это мои проблемы. Спи, пока можно.

– Ладно, – Лин опустил голову Пятому на плечо, но тот сказал, освобождаясь:

– Ложись, ради Бога.

Лин покорно лёг. Пятый остался сидеть, он тоже дремал, облокотившись о стену. Сны давно перестали сниться, да и что путного можно увидеть во сне за четыре часа?… Пардон, уже за три. Час проговорили… Бедный рыжий, за три месяца только одну ночь проспал нормально. Тогда, когда он, Пятый, попал в заваруху с пистолетом. И всё. Валентина, правда, иногда заходит, да что толку от этих хождений? Ну, хлеба принесёт. Ну, стимулятор вколет. Она не имеет права им помогать, если ситуация не критическая. Как сейчас, к примеру. Лин страшно устал, он еле ходит, но пока он не свалится – Валентину к нему просто не подпустят. Даже с её восьмым уровнем допуска. “Да хоть с десятым! – сказал как-то Коля. – У меня же приказ”. Приказ можно обойти, если смыться самостоятельно, так, как они и намеревались. Тогда они могут потом заскочить к Валентине и она с полным правом оформит освобождение. Под их ответственность.

– Подъём! – Пятый проснулся сразу, как только услышал щелчок замка. Он потихонечку разбудил Лина и тот благодарно улыбнулся – от побоев на ближайшие полчаса они были застрахованы. Андрей, как водится, ходил по “тиму”, подгоняя плёткой нерадивых. Пятый и Лин уже стояли в коридоре, ожидая команды идти в зал. “Пятый, точно? – спросил Лин мысленно. – Когда?” “Под смену. Потерпи три часа, хорошо?” “Постараюсь”.

Три часа показались целой вечностью. Ящики казались вдвое тяжелее обычного, удары плётки почему-то почти не ощущались. Пятого аж лихорадило от нервного напряжения, Лин переживал не меньше. Когда, наконец, в “тим” вошёл Юра (именно он и сменял Андрея на это раз), Пятый тихо, на пределе слышимости сказал:

– Пора.

В следующий момент тележка с грузами, которую держал Пятый, с грохотом полетела вниз, надсмотрщики, привлечённые шумом, посмотрели в нужную сторону, а Пятый с Лином что было духу рванули по направлению к двери.

– Наверх, быстрее, – прохрипел Лин.

– Беги, я их задержу хоть немного… не блокируй двери, дождись меня…

– Давай! – Лин хлопнул Пятого по плечу и скрылся за поворотом коридора. Пятый зашёл за угол и приготовился. Долго ждать не пришлось, секунд через тридцать появились надсмотрщики. Они не бежали, просто быстро шли. С пистолетами наготове. Пятый вышел им навстречу.

– Где второй? – спросил Андрей.

– Сейчас, покажу, – пообещал Пятый.

– Говори, давай.

– Вот где.

Как же плохо быть уставшим! Раньше Пятому понадобились бы какие-то секунды на то, чтобы справиться с такими увальнями, как надсмотрщики. Теперь, пока он выводил из строя Андрея, Коля успел приложить его по почкам неизвестно откуда взявшейся палкой, да так сильно, что у Пятого на секунду всё потемнело перед глазами.

– Это ты… зря… – сказал Пятый через минуту. – Больно было… Ладно, ребятки, пока! У меня там дела, понимаете?

Он бегом преодолел четыре этажа и, очутившись рядом с Лином, превозмогая колотьё в боку, прохрипел:

– Давай, рыжий! Чего ждёшь?!

Лин что было сил шибанул по кнопке блокиратора. Где-то внизу раздался дружный металлический лязг – сработали замки. Отлично, в запасе есть минут пятнадцать, если не все двадцать. Они побежали к проходной.

– Ложись, – приказал Пятый. – Я сам.

– Вместе, – попросил Лин.

– Нет, ты серый весь, и думать забудь. Я сейчас.

Проходная после двоих надсмотрщиков оказалась парой пустяков, тем более, что охранник, по счастью, попался ранее ими уже пуганый. Пятый просто открыл дверь и сказал:

– Сиди тихо, понял? – охранник кивнул. – Оружие – на пол.

– А если я выстрелю? – спросил охранник. “Вот дурак! – с раздражением подумал Пятый. – Ты ещё тут полемику разведи, самое время”.

– Тогда этот будут исключительно твои проблемы, – ответил Пятый, махнул Лину – проходи, мол, и спросил: – Не знаешь, где Лена?

– На больничном. Дома. А тебе зачем?

– О, Господи!… Тебе-то какое дело?

– Ну…

– Тогда – пока, – Пятый прикрыл дверь и вышел, наконец, на улицу. Лин стоял, привалившись спиной к стене и жадно хватал воздух широко открытым ртом.

– Стой здесь, – приказал Пятый. – Я сейчас…

Из четырёх машин, стоящих на асфальтовом пятачке под окнами, Пятый выбрал Колину – с ней потом меньше придётся возиться, да и Коля – мужик незлобливый, отходчивый. Завёл, не дожидаясь, пока прогреется движок подогнал машину к входу и позвал: