Представляется интересным анализ жизни Тихомирова накануне и после Октябрьской революции, который выполнил на основе дневниковых записей и ряда других документов Харуки Вада. Известный японский ученый выделил пессимистическое начало, присущее мировоззрению Тихомирова, приведя из дневника соответствующие отрывки. Вместе с тем никак нельзя согласиться с высказанным исследователем предположением, согласно которому Тихомиров “полагал, что монархию могло бы спасти убийство Николая II”.
Что касается отношения Тихомирова к советской власти, то оно не было однозначным. С одной стороны, Харуки Вада верно отметил, что “Октябрьская революция, в задачу которой очевидно входило установление твердой революционной диктатуры, должна была, по представлениям Тихомирова, осуществить давно лелеемую им мечту о сильной государственной власти”. С другой стороны, анализ последних эсхатологических работ Л. А. Тихомирова показывает, что в будущем он видел только новые жесточайшие испытания: “мир подходит к последнему своему периоду среди страшного революционного переворота, который, очевидно, изменяет самые основы государственной власти”.
Незадолго до смерти Тихомиров, всегда трепетно относившийся к своим записям, пишет письмо председателю Ученой коллегии Румянцевского музея: “Покорнейше прошу Вас принять на хранение в Румянцевском музее прилагаемые при сем двадцать семь переплетенных тетрадей моих дневников и записок…”. Условия передачи дневников и рукописей следующие: при жизни Тихомирова право пользоваться этими рукописями оставалось только за самим Львом Александровичем, в течение 10 лет после его смерти — за членами семьи Тихомирова. Через 10 лет после смерти Тихомирова рукописи “поступают в распоряжение Румянцевского музея на общих основаниях”. Просьба бывшего народовольца была исполнена.
К тому времени Тихомиров уже целиком погрузился в проблемы религиозного характера, завершив исследование “Религиозно-философские основы истории” и написав повесть “В последние дни”. С. И. Фудель, сын друга Тихомирова, Иосифа Фуделя, выразительно описал ту атмосферу, которая царила в доме во время чтения этой повести: “Мы сидели в столовой, угощением были какие-то не очень сдобные лепешки и суррогатный чай без сахара. Лев Александрович почему-то пил его с солью. Керосина тоже не было… и горели две маленькие самодельные коптилки, освещая на столе больше всего рукопись. Апокалипсис был не только в повести… но уже и в комнате”. Работа “В последние дни” посвящена Екатерине Дмитриевне Тихомировой. Ее начало датировано 18 ноября 1919 г., а окончание — 28 января 1920 г. (по старому стилю). Повесть впервые увидела свет только в 1999 году. По своей направленности она перекликается с работой Тихомирова “Религиозно-философские основы истории”, однако мистическая повесть “В последние дни” не является чисто философским произведением, поскольку в ней действуют выдуманные Тихомировым герои.
Все эти религиозные работы писались без какой-либо надежды на публикацию, “для вечности”, а в реальной жизни нужно было как-то существовать и кормить семью. В 1922 году Тихомиров смог зарегистрироваться в Комиссии по улучшению быта ученых. Интересен в этой связи заполненный им в мае 1922 года опросный лист, хранящийся в ГАРФ. Называя места своей научной работы, Тихомиров помимо прочего перечислял: библиографический отдел Главного управления по делам печати в 1905-1909 гг., библиографические и статистические работы по составлению и изданию “Книжной летописи”; членство в Совете Главного управления по делам печати; литератор, сотрудничавший в журналах “Слово”, “Дело”, “Отечественные записки”, “Русское обозрение”, газетах “Новое время”, “Санкт-Петербургские ведомости”, “Московские ведомости”, “Россия”, “Русское слово” и др. В обязательном списке научных трудов были указаны и весьма двусмысленные для 1922 года публикации: “Борьба века”, “Социальные миражи современности”, “Альтруизм и христианская любовь”, “Земля и фабрика” и др. Получалось, что советская власть должна содержать человека, который долгие годы пропагандировал православие, самодержавие и народность. В ответном письме от 4 июля 1922 г. секретаря московского отделения комиссии Тихомирову сообщалось, что он зарегистрирован по 3-й категории (история литературы, языковедение, библиотековедение). Ему выделялись определенная денежная сумма и паек — 1 пуд 12 фунтов муки, 16 фунтов гороха, 10 фунтов риса, 6 фунтов масла, 30 фунтов мяса, 3 /4 фунта чая, 4 фунта сахара, 3 фунта соли.
Помимо работы над религиозными трудами другой заботой Тихомирова на склоне лет стало написание воспоминаний. Многие из запланированных автором очерков так и не были написаны, но даже то, что было создано, свидетельствует об огромном желании Тихомирова поделиться с новыми поколениями опытом своей непростой судьбы. На 23 сентября 1918 г. подготовленный список тем составлял 80 наименований! А. Д. Михайлов, С. Л. Перовская, С. Н. Халтурин, К. Н. Леонтьев, П. Е. Астафьев, Вл. С. Соловьев — все они стали “тенями прошлого”. Воспоминания отличаются необычной мягкостью тона, как по отношению к соратникам по монархическому лагерю, так и по отношению к бывшим друзьям-революционерам. Эти воспоминания, объединенные под общим названием “Тени прошлого”, были полностью изданы только через 77 лет после смерти Тихомирова, который скончался в Сергиевом Посаде в начале октября 1923 г.
Читателям “Нашего современника” предлагаются наиболее интересные фрагменты из дневника Тихомирова за период 1915-1917 гг. Расшифрованные или вставленные от составителя слоги, недостающие по смыслу слова заключены в квадратные скобки. Сокращения, предпринятые публикатором, отмечены в тексте квадратными скобками с отточием […]. Устаревшая орфография заменена на современную, явные опечатки исправлены без оговорок. По возможности сохранены сделанные Тихомировым выделения слов, языковые и стилистические особенности оригинала. В настоящее время нами готовится публикация полного текста дневника за период 1915-1917 гг.