Он прилетел из командировки в воскресенье вечером. Утром на следующий день, не найдя половины сотрудников на рабочем месте, он на всякий случай забрал со стола Виктора папку с надписью «отчет» и дискету.

А когда Костя уже уехал из офиса, позвонил Дербенев и напомнил, что Балайзер совершенно неожиданно попросил прибыть всех с необходимой документацией, хотя, как правило, эти отчеты отсылались гораздо позже.

Сейчас же, пробежав глазами по страницам, он понял, что не хватало многих цифр. Даже если он позвонит в офис и ему пришлют по факсу или по e-mail недостающие материалы, готового отчета не будет. Костя знал, что Балайзер очень внимательно изучает и сопоставляет все изложенное в таких итоговых документах. Не приехать или не привезти все требуемое на такую встречу было равнозначно полному провалу. При этом ставилось под сомнение как дальнейшее представительство интересов концерна, так и все связанное с этим бизнесом. Балайзер не был бы Балайзером, если бы не любил четкости и порядка во всем.

Поостыв во время докладов выступающих, он понял, что переборщил. Возможно, поступил несправедливо. И если Анна Николаевна действительно заслужила взыскание, то не такое жесткое. Теперь же он почувствовал облегчение, поскольку появилась возможность исправить ситуацию: из ряда вон выходящее происшествие вносило свои коррективы.

Столкнувшись в дверях с Дербеневым, который вернулся для объяснений с милицией, Костя узнал, где Круглова, и направился искать нужную комнату.

В секретариате стоял галдеж: люди возбужденно обсуждали произошедшее и забрасывали вопросами Анну, сидевшую в углу на диване с чашкой кофе. Кто-то заботливо укрыл ноги пледом.

Девушки, с которыми она познакомилась утром, помогли ей привести себя в порядок, убрали с лица потеки от расплывшейся туши, у кого-то в столе отыскались лежавшие на всякий случай новые колготки, кто-то накапал валерьянки, словом, все с большим воодушевлением принимали участие в оказании всяческой поддержки той, кто уже дважды стала героиней дня.

Анне же, после того как согрелась и немного успокоилась, хотелось только одного – спать. Она давно знала о таком защитном свойстве своего организма, но уснуть здесь не представлялось возможным, а ехать в гостиницу не было сил. Казалось, она не в состоянии просто сдвинуться с места.

Аня не сразу заметила вошедшего в комнату Константина Петровича. Откинув голову на подголовник дивана и отрешенно слушая чьи-то комментарии, она остановила взгляд сначала на знакомой сумке, о которой до сих пор не вспомнила, и лишь затем на Крылове.

– Там – документы, – произнесла как-то она равнодушно. – Если паспорт «накрылся», останусь на Украине.

– Оставайся, тебя все равно уволили. А мы с радостью на работу возьмем, – пошутила одна из девушек.

– Как – уволили? – воскликнул кто-то, не знавший утренней истории. – За что?

– Анна Николаевна, – негромко, но твердо произнес Крылов. – Я отвезу вас в гостиницу. Вам надо отдохнуть.

В комнате сразу замолчали. Народ, четко знавший субординацию и правила поведения, понимал, что, как бы там ни было, Константин Петрович все еще остается ее начальником. Анна благодарно взглянула на Крылова.

– Девочки, спасибо за все. Я поеду.

Пока она собирала вещи и разглядывала содержимое смятой сумки, Костя стоял в коридоре у окна и курил. Вниз по лестнице спустилась группа людей, возглавляемая Балайзером, и направилась к нему.

– О, мистер Крылов! Эта девушка, Анна, кажется, приехала с вами? – спросил Роберт.

– Да, она работает у меня. Правда, совсем недавно.

– Русские женщины – удивительные! Как у вас говорят, – он нахмурил лоб и, припомнив нужные слова, добавил: – В огонь войдет, коня на скаку остановит. Не думаю, что кто-либо из присутствующих смог бы так быстро найти единственно верное решение. Это поступок, характеризующий человека.

И, подумав, спросил:

– Вы знаете сколько ей лет?

– Около тридцати, – после недолгой паузы ответил Костя, прикинув в уме окончание института, возраст ребенка и сопоставив все то немногое, что он слышал от Анны.

– Я знаю только одну женщину, которая, не задумываясь, поступила бы так же, – произнес Роберт. Он опять вспомнил о дочери. В марте ей исполнится тридцать.

В этот момент из секретариата вышла Анна.

– Are you ОK?[1] – участливо спросил Роберт.

– Yes. Thank you,[2] – автоматически ответила девушка.

– Are you going to the party this evening?[3]

– No... I don’t know,[4] – Анна непонимающе взглянула на Костю. Она первый раз слышала о приеме.

– I think Mr. Derbenev will invite you personally,[5] – Балайзер не успел закончить фразу, как подоспевший Николай включился в разговор:

– I’ll do that just now,[6] – и, обернувшись к Анне, произнес: – Мы ждем вас вечером, к семи часам.

И, уже обращаясь к Косте, добавил:

– Константин Петрович, я пришлю за вами и Анной Николаевной машину.

– Спасибо, мы доберемся сами, – растерянно отреагировал Костя.

– Большое спасибо, но я не смогу, – немного подумав, как можно мягче отвергла приглашение Анна. – Я не готова к такого рода встречам.

– Вы не можете отказаться, – Дербенев выразительно посмотрел на Крылова, и тот произнес:

– Анна Николаевна обязательно приедет.

– Буду рад увидеть вас вечером, – удовлетворенно произнес Балайзер напоследок.

– В чем причина? Почему вы не хотите принять приглашение? – спросил Дербенев, когда они остались втроем.

Анна замялась.

– Я не взяла с собой соответствующей одежды. И к тому же...

Я испортила туфли, – добавила она смущенно.

– Так, все понятно. Костя, ты едешь с нами на завод, а я все организую.

«Скорее всего, Марья Петровна, – быстро раздумывал он, кому поручить это дело. – Нет, пожалуй, она здесь нужнее. Лучше Дарья Александрова из отдела рекламы».

– Зайдем ко мне, я отдам распоряжение, – произнес Николай, увлекая за собой Анну и Крылова.

По пути Дербенев вызвал одного из водителей и Дашу, с которой Анна успела познакомиться утром. В кабинет они зашли практически следом.

– Андрей, повезешь девушек, куда скажут. Когда закончат свои дела, Анну Николаевну – в гостиницу, Дарью – на дачу, а сам – ко мне. Ты еще будешь нужен. Будь на связи.

Дав знак Дарье с Костей задержаться, Дербенев, после того как остальные вышли, сказал:

– Даша, оденьте, пожалуйста, девушку по высшему разряду. Вы в этом разбираетесь лучше. – Польщенная Даша зарделась. – Она сделала для всех нас большое дело. Сам Балайзер хочет ее видеть. Счета принесете мне. И никому ни слова. Да, еще парикмахерская и все ваши женские прибамбасы. Решайте сами, что нужно. Вы за нее отвечаете. Все.

– Николай, не стоит, – попытался отказаться от его услуг Костя, когда за Дашей закрылась дверь. – В конце концов, она приехала со мной. Сам все оплачу...

– Слушай, да за одно то, что она сегодня сделала, я ей не этими тряпками обязан. Я ее на лучший курорт отправлю! Понимаешь, что мы бы сейчас не на открытие завода собирались. Там дети были...

– Но ведь машина не твоя, твоей вины нет.

– А какая разница... Сам знаешь, сколько таких, кто ждет, где оступишься. В общем... Слушай, она у тебя давно работает? Давай я ее к себе заберу, а?

– А жена как же? – улыбнулся Крылов.

– Ты что, Верку не знаешь! Расскажу, так сама ее в гости пригласит, – Дербенев усмехнулся и серьезно продолжил: – Она же юрист. Лучше нас с тобой понимает, чем бы все закончилось. Так что с ней я могу о твоей Анне поговорить.