В одну из последних бессонных ночей, решая, что же делать, она совершенно неожиданно сравнила себя с улиткой, которая неосторожно покинула свое убежище и, застигнутая врасплох, высушенная ярким солнцем, к которому стремилась, просто погибала, не в силах спрятаться обратно.

И вот теперь, собрав последние остатки сил, превратившись в комок нервов, она ждала, чем закончится ее неудавшаяся карьера в компании, которая принесла ей столько моральных потрясений.

Константин Петрович сидел за столом, рассматривая лежащее перед ним заявление Анны. Вернее, делал вид, что рассматривал. За те сорок минут, как уехал Виктор, он выучил в нем наизусть каждое слово и так отпечатал в памяти почерк, что сам с закрытыми глазами мог бы воспроизвести его без особых проблем.

– Нужно переписать заявление, – наконец негромко и внешне абсолютно спокойно произнес он присевшей на край стула Анне и протянул чистый лист бумаги и ручку.

– Шапка та же, – он встал из-за стола и подошел ближе, остановившись у нее за правым плечом. – Заявление. Прошу... перевести... меня... на должность... ведущего специалиста... группы «Перспективные технологии и инвестиции». Пока это рабочее название разработчиков известного вам проекта, – пояснил он. – Дата. Подпись.

Автоматически записывая дрожащей рукой его слова, Анна, вникнув, наконец, в смысл предложения, остановилась и положила ручку рядом с недописанным листом.

– Я не могу остаться, – не поднимая глаз, твердо произнесла она.

– А я не могу отпускать сотрудника без убедительных объяснений причины ухода, – категорично ответил Крылов. – Это во-первых. Во-вторых, я прекрасно отдаю себе отчет в том, что я получил это предложение в том числе и благодаря тебе... Благодаря вам.

Анна продолжала сидеть не в силах взглянуть на Константина Петровича. То, что она слышала, казалось ей нереальным. Нет, то, что он может быть совершенно нормальным человеком и проявлять лучшие человеческие качества, она наблюдала, и не раз. Но то, что он может вот так вслух признать и оценить чьи-то достоинства! Ей почему-то казалось, что на это Крылов не способен. Особенно по отношению к ней.

– ...В-третьих... я прошу прощения за все сказанное тогда в машине, – эти слова дались Косте труднее всего. – Я знаю, что это непросто и не сразу получится. В тот раз я действительно сказал много лишнего...

В кабинете повисла тишина. Теперь уже в мозгу Анны эхом повторялась фраза: «Я действительно сказал много лишнего. Я действительно сказал много лишнего...».

Снова почувствовав дрожь в руках и не в силах справиться с эмоциями и подступающим спазмом, она, отодвинув стул, резко встала и быстрым шагом направилась к выходу.

Крылов одним прыжком настиг ее у двери, схватил за плечи, развернул и, поддавшись порыву, крепко прижал к себе. Сил сопротивляться у Анны уже не оставалось. Спрятав от него лицо, она расплакалась.

Так они и стояли: рыдающая Анна с вздрагивающими плечами и Крылов, робко гладивший ее по волосам, как когда-то гладил Светлану. Он снова почувствовал огромное желание отдать что угодно за то, чтобы не плакала эта женщина. Он, как и многие мужчины, просто не выносил женских слез. Тем более что рыдал, как он уже понял, не безразличный ему человек. Но по его вине.

Понемногу Анна успокаивалась. Мягко отстранив Крылова, она отвернулась, представляя, как выглядит ее лицо, и произнесла:

– Я опоздаю в детский сад, – и, о чем-то подумав, спросила: – Олега можно забрать?

– Если тебе не трудно, – облегченно вздохнул Костя. – Он меня достал за эти дни вопросами, почему тетя Аня его не забирает.

– Вот только как по коридору к умывальнику пройти в таком виде? – усмехнулась она, кончиками пальцев пытаясь вытереть глаза.

– Пошли, – Крылов взял ее за руку и подвел к неприметной двери в углу.

Открыв ее, он включил свет. Это была небольшая комната с наглухо зашторенным окном. Посредине стоял кожаный мягкий угол и журнальный стол, в углу – встроенный шкаф. Здесь же находилась еще одна едва заметная дверь, ведущая в санузел с душевой кабиной.

Удивленная Анна, не подозревавшая, что у Крылова такие апартаменты, не произнеся ни слова, скрылась за дверью.

Когда, приведя себя более-менее в порядок, она вернулась, Костя воодушевленно с кем-то спорил по телефону, раскачиваясь в кресле. Он сам не ожидал, как ему станет легко после разговора.

Заметив Анну, он прикрыл ладонью трубку и произнес лишь два слова, взглядом указав на стол:

– Заявление допиши...

Анна присела к столу, взяла ручку и, перечитав глазами написанное ранее, добавила несколько слов. Затем взяла еще один лист и, подумав с минуту, снова стала что-то писать.

Увлеченный разговором Костя решил, что она просто вновь переписывает заявление. Когда перед уходом из кабинета она положила ему на стол листы, он окинул верхний взглядом и кивнул.

Но, положив трубку телефона, он заметил выглядывавший снизу второй лист. На нем были написаны два стихотворения. Одно было датировано воскресеньем, четверостишие было без даты.

Прочитав последние строки, Костя улыбнулся. Вернее, улыбка появилась сама собой.

Когда утром Крылов заскочил за детьми, Анна удивилась. Они не договаривались об этом заранее, и она собиралась отвезти их в садик сама. Едва они успели поздороваться друг с другом, как в квартиру позвонила Рита, хотя Анна слышала, как пятью минутами раньше та захлопнула свою дверь и ушла на работу.

Не дождавшись лифта, Рита сбежала по ступенькам вниз и, выйдя из подъезда, увидела белоснежную машину Крылова. Она сразу же поспешила обратно.

– Ой, Константин Петрович! Я только хотела Аню попросить меня подвезти. Я опаздываю. Может быть, вы меня выручите?

Костя взглянул на сразу погрустневшую Анну, застегивавшую на детях одежду. «Так, друг, – подумал он, соображая, что ответить. – Наломал ты дров!»

– Вообще-то я отвожу детей и затем сразу в больницу, – попытался отказаться он.

Но не тут-то было. Рита вцепилась в возможность проехать с ним в машине мертвой хваткой.

– Мне как раз и нужно в ту сторону, – радостно ответила она, хотя на самом деле ей нужно было строго в противоположную сторону. – Как повезло!

Анна молча подтолкнула к Крылову детей и, не глядя ему в глаза, попросила:

– Подвезите, думаю, вам это нетрудно.

– Ну, хорошо, – вздохнув, согласился Костя, сосредоточенно пытаясь найти выход из сложившейся ситуации.

Отъезжая от детского сада, он улыбнулся. Придумал!

– У вас такая классная машина, сколько ей лет? – нараспев спросила Рита, пытаясь втянуть его в разговор.

– Два года, – коротко ответил он.

После развода пришлось поменять в своей жизни многое, в том числе квартиру и машину.

– Рита, извините, я только что вспомнил: у меня, к сожалению, с утра назначена встреча, – сокрушенно произнес Костя. – Я вас могу только до метро подвезти.

– Ой, как жалко, – расстроилась девушка.

Станция метро находилась уже совсем близко.

– А в какую сторону вам дальше ехать, может, мне было бы удобнее?