Индиец умирал, это было очевидно. Сломанная нога, две пули в грудь и одна в живот — странно, что он еще нашел в себе силы добраться сюда. Рюм был прав, рассуждая о живучести индусского племени. Боль и предсмертные муки эти люди переносили с удивительной стойкостью… Кусая губы, Бонго склонился над умирающим. — Как они были одеты, ты помнишь? Сколько их заявилось в поместье? Он не знал. С трудом заговорил. — Теаль стоял у окна… Граната, взрыв… Кругом куски тел, кровь… А потом выстрелы внизу. Цом-пун выбежал на лестницу и упал. В меня стали стрелять, и я прыгнул в окно. Там… там оказалась лошадь. Я успел вскочить на нее… Лицо раненого сморщилось, в уголке рта показалась кровь… — Они… они придут и сюда… — Индус захрипел. Грудь его вздулась и опала. Глаза, глядящие в потолок, остекленели. — Все. Бонго, потрясенный, отошел от кровати. Взял со стола платок, недоуменно взглянул на него и отшвырнул в сторону. Здесь же лежали письма. Письма, которые он предпочел бы не получать. Вести об уничтожении всей агентурной сети Теаля и Рюма. Сначала епископ Карно, потом Рюм, люди из Ка-диса, Лиссабона, а теперь вот и Теаль. Поместье Люпиго оставалось последним оплотом. Там насчитывалось не менее дюжины охранников, но охотников это не остановило. Бонго погладил себя по широкой груди, и, как всегда, прикосновение к висящему под мышкой пистолету несколько успокоило его. Ничего… Еще поборемся. Рюма и Теаля они застали врасплох, а он, слава Богу, подготовлен. И встретит этих мерзавцев во всеоружии. Соберет оставшихся головорезов и… Бонго мучительно соображал. Что делать дальше, он не знал. Запереться в одном из замков? Но это йе сулило ничего хорошего. Если они профессионалы, а ОНИ наверняка профессионалы, то они пройдут сквозь стены и все равно прикончат его. Можно было, конечно, попытаться предпринять атаку, но Рюм уже пытался — и что вышло? — Дьявол! — С громком стоном Бонго обхватил голову и зажмурился. Он остался один. Совершенно один, и никто не мог помочь ему даже советом. Интересно, что бы сказал в такой ситуации босс? Уж он-то наверняка бы не растерялся. Или тоже ударился бы в панику? Ведь и он человек! Как говорится, простой смертный. И ничего, абсолютно ничего не известно об охотниках! Сколько их, чем вооружены?.. Может, их там целый взвод! Или рота… Тогда и брыкаться нечего. Сомнут, какой бы заслон им не выставили. Собирать камушки, золотишко — и рвать когти куда подальше. А что, если?.. Глаза Бонго широко распахнулись. Ну да, конечно! Он отправится к боссу! Теперь-то он уже знал, откуда приплывали груженные золотом корабли. И за то же золото он купит лучший из кораблей, отплывающих в Новый Свет. Лично осмотрит от киля до клотика, загрузит продовольствием и снимется с якоря. А уж Гершвин его приветит и обогреет. Даже если придется возвращаться назад, Бонго не сомневался, что получит от хозяина подробнейшие инструкции относительно дальнейших действий. Здесь же на время его отсутствия надо попросить быть наместником захваченных зе мель Цезаря и подкинуть ему за это сапфиров. Эта гнида всегда любила камушки. И от наместничества не откажется. Пару домов можно и Макиавелли подарить — на будущее… Бонго взглянул на мертвого индуса. А может, натравить на НИХ Цезаря? Воин он, конечно, дерьмовый, но вдруг повезет идиоту? Или ядом своим всех перетравит. Да и не может быть их слишком много. Какая там рота! Гершвин ведь объяснял, что проскочить в глубь времени способна лишь очень небольшая группа. Максимум человек десять-двенадцать. А десять вояк — это не взвод и не рота. С десятью, возможно, и Цезарь управится. Подарить ему пистолет, козлу похотливому, и науськать… Уж от лишней кровушки этот полководец никогда не отказывался. Повеселев, Бонго поднялся. Заложив руки за спину, прошелся по комнатке. Выглянув в окно, крикнул: — Менъятти ко мне! И слуг! Пусть вынесут мертвеца. Выскочивший из тени палисадника дворецкий, изобразив торопливый поклон, подал Бонго какой-то знак. — Что там еще? — Почта, досточтимый сеньор! — Что?! Опять? — Послание от сеньора Серджио и ларчик от графини Перруччи. Бонго, нахмурившись, кивнул. На этот раз его по крайней мере не спешили порадовать очередной смертью — и на том спасибо. Правда, письмо с ларчиком предназначались не ему, а Рюму, и это лишний раз скребнуло по сердцу, напомнив Бонго, что отныне он один и надеяться следует только на себя. — Хорошо, неси… — Он неопределенно махнул рукой. В комнату, почтительно склонив головы, вошли слуги. Индийца взяли за руки и за ноги, но Бонго остановил их возгласом: — Да не так же, черти! Заверните его в простыню, что ли. И поаккуратнее!.. Ему и впрямь не хотелось, чтобы индуса выволакивали из дома, словно куль с картошкой. Как-никак это был последний из посвященных. Вернее сказать — ПРЕДПОСЛЕДНИЙ. Последним Бонго числил себя. Гершвина принимать в расчет не имело смысла. Слишком уж далеко… — Поставить сюда? Пропустив мимо себя слуг, в комнату заглянул дворецкий. На вытянутых руках он держал поднос. На подносе красовался довольно замысловатой формы вырезанный из кости ларец с позолотой. Рядом, свернутое трубочкой и запечатанное сургучом, белело послание сеньора Серджио. Бонго сердито покосился на письмо. Тоже редкостный прохиндей! Любил примазываться и всегда крутился около семейства Борджиа, как рыба-прилипала возле огромной акулы. Дождавшись, когда поднос водрузят на стол, он брезгливо отодвинул от себя письмо и потянулся к ларцу. Ему и впрямь стало интересно, что могла прислать приятелю известная всему городу кокотка. Наверняка какую-нибудь засушенную мимозу и слезливую записочку. Не драгоценности же! Золото и деньги здесь любили принимать от мужчин… Бонго отколупнул восковую печать и подцепил легонькую крышечку. Она поддалась не сразу. Что-то внутри ларца щелкнуло. Неужели заиграет?.. Ухмылка застыла на лице Бонго, когда он увидел содержимое костяной шкатулки. Плотно уложенные знакомого цвета брикеты, пара цветных проводков, тянущихся от платы с радиодеталями, и цилиндрик утопленного в плоть Взрывчатки детонатора. Осмыслить увиденное Бонго \ 41е успел. Вспышка ударила по глазам, здание содрогнулось от грохота. Взрыв вышиб стену с окном Ьо двор, с каменными обломками выбросив клуб черного дыма и тело последнего из террористов. За несколько сот метров от взрыва Макс опустил бинокль и отключил радиотаймер. Лицо его было сурово, глаза не выражали ни радости, ни сожаления. — Сработало, — сообщил он сидящему рядом Лику. — Свяжись с Дювуа и сообщи, что все прошло гладко. Пусть найдет на карте ближайшую скальную точку и отправит со Штольцем вторую капсулу. Пора порадовать старика Броксона…