Прошло более получаса, но терапевтическая камера Грегори Глока не выдала никакой информации, и Сепп фон Айнем с горечью заключил, что случилось нечто ужасное.

Пойдя на сознательный риск (в прошлом Глок резко возражал против подобного незаконного вторжения в его частную жизнь и душевный покой), доктор фон Айнем включил механизм прослушивания входящих в камеру звуковых сигналов. Вскоре он начал получать из смонтированного на стене трёхдюймового динамика сигналы, поступающие к его протеже.

Первая же серия импульсов едва не вывела его из равновесия.

— …Как поживаешь, да и живёшь ли ты вообще, старина Глок? — с вульгарной усмешкой произнёс в динамике немолодой, но весёлый мужской голос.

— Прекрасно, — отозвался Грег Глок. Ответ прозвучал настолько вяло и неэнергично, что потрясённый фон Айнем принялся жадно вслушиваться в каждое слово последующей беседы. Он гадал, кем был этот тип, обращающийся к Глоку, но не находил ответа — голос был ему не известен. И всё же…

Голос казался ему очень знакомым, но вспомнить, кому он принадлежал, доктор не смог бы, даже ради спасения своей жизни. Интуиция говорила фон Айнему, что голос изменён и для его расшифровки понадобится драгоценное время. Но лишнего времени на этой стадии борьбы за Китовую Пасть не было ни у кого — тем более у доктора.

— Аварийный вызов, — произнёс фон Айнем, нажав командную кнопку. — Мне нужно срочно проследить аудиосигнал, поступающий к герру Глоку. Определите место его происхождения, затем добудьте и расшифруйте голосовую видеосхему абонента и сообщите мне его данные. — Он задумчиво помолчал, ему предстояло принять серьёзное решение. — Сразу после определения местоположения, — медленно произнёс он, — заблокируйте линию гомотропным детонатором. Мы сможем добыть голосовой отпечаток позже.

— Герр доктор, — послышалось ответное потрескивание микросхемы у него в ухе, — вы подразумеваете устранение абонента до его идентификации? Das ist gar unmoöglich -gar![30]

— Это не только возможно, но и насущно необходимо, — резко возразил фон Айнем. Интуиция уже намекнула ему на личность маскирующего голос абонента. Им мог быть лишь один человек.

Джейми Вайсс. Enfant terrible[31] ООН, очевидно действующий на пару со своим шурином промывателем мозгов Луповым. При мысли об этом на доктора накатил серой волной приступ тошноты. Хуже этой пары нет сейчас на свете. Возможно, они осуществляют трансляцию на сверхсветовой скорости со спутника на орбите Китовой Пасти, а может, и того хуже: используют для этого обычное транспортное движение через одну из местных станций «Телпора».

Он продолжал сурово выговаривать технику, связь с которым возникла благодаря командной клавише:

— Мы крайне ограничены в применении мер против данного противника, любезнейший, или вы не верите? Думаете, я ошибаюсь? Но я знаю , кто проник в терапевтическую камеру бедняги Глока, так что mach’ shnell![32] «И постарайтесь добиться успеха», — мысленно добавил он, отпуская командную клавишу, и задумчиво подошёл к камере, чтобы взглянуть на своего протеже и оценить проблему Глока собственными глазами.

«Не следует ли мне, — думал он, следя за искажённым лицом юноши, — уничтожить враждебный аудиосигнал, успешно блокирующий упорядоченный процесс внутри камеры? Или хотя бы переадресовать его так, чтобы получал его я, а не Глок?»

Впрочем, Айнему показалось, что посторонний сигнал уже выполнил свою задачу — лицо Грега Глока застыло в гримасе мучительного волнения. Любые замыслы Глока относительно оружия противодействия Бертольду давным-давно испарились. «Zum Teufel[33] », — решил фон Айнем в приступе лихорадочного разочарования, терзаясь мыслью о том, что упустил важнейший момент. И снова он прислушался к преследующему Грегори Глока деструктивному голосу. Вот оно, наглядное преступное воздействие, оказываемое Джейми Вайссом, в каком бы уголке галактики он ни находился со своей сворой угодничающих подхалимов.

Слышит ли его сейчас Глок? И способен ли он слышать хоть что-то, кроме этого проклятого голоса?

Ради эксперимента он осторожно обратился к Глоку через обычное встроенное в камере перефазирующее время устройство:

— Грег! Kannst hör?[34] — Он прислушался, подождал и вскоре услышал, как его слова воспроизводятся с надлежащей скоростью человеку в камере. Затем губы Глока шевельнулись и, к облегчению доктора, передатчик в камере донёс до него слова юноши.

— Да, слышу, герр фон Айнем. — В голосе чувствовалась озабоченность — Грег Глок слышал, но, похоже, не в силах был контролировать ситуацию. — Я, кажется, спал или… что-то в этом роде. Проклятье! — Глок шумно откашлялся. — Чем… э-э… могу служить вам, сэр?

— Кто досаждает вам, Грег? Этот раздражающий голос, препятствующий любой вашей попытке выполнять свои задачи?

— Ах да. По-моему… — Грег молчал почти минуту, затем продолжал на манер заводной механической игрушки: — Кажется, он представился малышом Чарли Фолкса по имени Марта. Да, точно! Мальчишка старины Чарли Фолкса…

— Das kann nicht sein, — прорычал фон Айнем. — Просто не может быть! Ни у кого не может быть малыша по имени Марта, das weis’ Ich ja.[35] — Он погрузился в угрюмую задумчивость. «Заговор, — решил он. — Причём успешный. Наша единственная надежда — гомотропное оружие, прослеживающее источник этой трансляции. Надеюсь, оно уже действует».

Фон Айнем, нахмурясь, вернулся к командной клавише и нажал её.

— Слушаю, герр доктор.

— Как там дела с гомотропным детонатором?

— Он запущен, сэр, — бодро отрапортовал техник. — Согласно вашему приказу, пущен в ход до получения звуковых отпечатков… Надеюсь, сэр, что тот, кого вы ищете, не пользуется вашим расположением, — добавил он вполголоса.

— Этого не может быть, — повторил фон Айнем и удовлетворённо отпустил клавишу. Но тут в голову ему пришла другая (менее приятная) мысль. Прежде чем достичь цели, гомотропный детонатор запросто мог выдать собственное происхождение. Если включено необходимое отслеживающее оборудование, то детонатор облегчит противнику задачу и сообщит ему (или им обоим), куда ушёл сигнал, обозначенный «малыш старины Чарли Фолкса по имени Марта»… ушёл и нанёс масштабный ущерб фон Айнему и ТХЛ в целом.