Алиса эти дни проводила с няней. Причем, не озаботившись раньше этим вопросом, я теперь была готова локти себе кусать. Агентствам я не доверяла принципиально, пришлют постороннего человека, и какие бы ни были у него рекомендации, неизвестно, как они с моей дочкой поладят! Поэтому я договорилась с медсестрой из поликлиники, которую мы очень хорошо знали, и за немалую денежку она согласилась заняться ребенком. Так что хоть в этом руки у меня были развязаны. Конечно, было неприятно, что с моим ребенком будет проводить время не родная мать, а посторонний человек, но я дала себе обещание, что, как только разберусь с делами, тут же наверстаю упущенное.

Я возвращалась домой чуть за полночь после ревизии одного из ресторанов и мечтательно предвкушала горячий ужин и расслабляющую ванну. Лифт открылся в темноту. Что за безобразие – неужели нельзя лампочку поменять? Только было я собралась громко возмутиться качеством обслуживания нашего дома и позвать консьержку, как из полумрака на меня шагнула высокая фигура. Тихо вскрикнув, я тут же зажала себе рот рукой. Света, падающего с верхней площадки, хватило для того, чтобы осветить характерную линию волос и знакомые черты.

– Марио!

Человек сделал еще два шага, и я поняла, насколько я ошиблась. Это был не Марио. Это был Рикко.

– Выгони женщину и уложи ребенка. Потом позови, – резко сказал он, не утруждаясь узнать мое мнение.

Я покорно кивнула. В чем-то он был прав. Ни Алиске, ни ее няне видеть Рикко было ни к чему.

– Хорошо. Будь поблизости.

Наверное, я выглядела несколько взволнованной, когда поспешно выпроваживала медсестру. Впрочем, она сама торопилась домой. Накинув сто рублей за свое не очень-то вежливое поведение, я практически вытолкала ее за дверь, убедилась, что Лисенок сладко спит, и позвала Рикко с площадки. Он возник словно бы из ниоткуда, как привидение. Бледный и небритый.

– У тебя еда есть? Покормишь?

– Конечно.

Мы прошли на кухню, я быстро покидала на большую сковороду ветчины, нарезала помидоры, разбила яйца. Посолила, поперчила, накрыла крышкой и убавила огонь. Рикко постепенно успокаивался и оглядывался.

– Хорошее место, – сказал он наконец. – Уютно.

– Не жалуюсь.

– Я хотел извиниться... Я не смог приходить на наша встреча... Не мой вина.

– Я знаю. Пробки на дорогах.

– Да, это так. Я искаль тебя, но ты улетела.

– У меня уже был билет на самолет, Рикко.

– Ты увезла ее назад? Или спрятала где-то в Риме?

– Что? Рикко, я не понимаю, что ты имеешь в виду. Я ничего не привозила. Просто хотела с тобой поговорить не по телефону. То, что Марио занимался торговлей наркотиками, сразило меня наповал. Я презираю тех, кто делает деньги на чужом горе. А наркотики – это большое горе для миллионов людей! Я до сих пор не могу поверить! Марио действительно... – я вопросительно подняла брови.

– Да, это так.

Я сняла с плиты яичницу. Достала бутылку водки. Налила две стопки.

– Как же так получилось?

– Это дольгий беседа.

– Я никуда не спешу. Ты тоже, как я понимаю. Ты же собираешься остаться ночевать здесь?

– А это возможно?

– Почему нет? Терять мне нечего. Я постелю тебе в кабинете.

Разложив еду по тарелкам, я поставила их на стол.

– Рассказывай, Рикко. Как мой муж докатил– ся до жизни такой?

– Это был семейный бизнес, бизнес нашего отца. Марио всегда хотел походить на него. Всегда интересовалься делами. Сам вызвалься отвечать за регион восточной Европа.

– Поэтому он на мне и женился?

– Отчасти. Марио быль в тебя очень влюблен.

Я усмехнулась. Забавно, что Рикко упомянул влюбленность Марио в прошедшем времени. Что бы это значило?

– А когда ваш отец умер, все перешло к тебе?

– Не ко мне. К Марио. Я не хотель быть главой такого дела. Очень грязный бизнес, очень опасный. Не по мне. Марио любить риск, он взяль дело в свои руки с радостью!

Меня передернуло. Как много нового я узнаю о тебе, муженек! И о твоих родственниках тоже. Папочка Джанини скончался полгода назад, якобы несчастный случай в горах. Хоронили его в закрытом гробу. А был ли это несчастный случай?

– Ольга, Марио затаилься. Он сейчас в розыске, будет прятаться. Он дольжен быль оставить дискета с информация. Серьезная информация, важная, очень нужна мне! Где найти дискета?

– Не знаю, Рикко. У нас был обыск. В квартире оказалось два тайника, под подоконником, и в столе Марио. Но дискеты я не видела.

– Она должна быть здесь! Где-то на виду, Марио не успеть ее спрятать. Он сам говориль.

– Когда вы виделись?

– Давно.

Сегодня Рикко не пугал меня, как раньше. Я даже сидела с ним за одним столом и могла спокойно есть в его компании. То, что я узнала о муже, пугало меня значительно сильней. Поэтому я не боялась задавать вопросы.

– Как давно?

– Почти месяц.

Значит, уже после того, как он уехал из дому.

– Если дискета была на виду, ее наверняка забрали при обыске.

– Нет! Если бы информация сталь принадлежать власти, многое бы изменилось. Были бы аресты, стало бы понятно. Она здесь!

Я пожала плечами. Уже зная ответ, спросила:

– Будешь искать?

– Да!

Рикко пересмотрел все. Тихо, почти бесшумно, и очень профессионально. Намного профессиональней, чем те товарищи, которые проводили обыск. Он даже не потревожил Складку, со– бака продолжала сладко спать. Дискеты не было.

– Еще одна комната осталься.

– Это детская. Там спит Алиса.

– Может в игрушках?

– Не думаю. Те товарищи прощупали все. Некоторых медведей даже вспарывали.

Я вспомнила, как рыдала и переживала дочка, когда ее любимому Мише вскрыли брюшко. Нет, Рикко я подобного безобразия не позволю!

– Я очень тихий. Обещаль.

Это было необязательно. Когда мы вошли в комнату, Алиса не спала.

– Мама, это папа приехал?

– Нет, дорогая, это дядя Рикко.

– Он привез привет от папы?

– Да.

Это сказал Рикко. Теперь и Алиса его уже не боялась, как раньше. В прошлом году Рикко с Марио учили ее плавать в бассейне. Почти научили. Примерно в это же время Рикко стал активно осваивать русский язык, и Марио даже в шутку предложил найти для него русскую жену. Рикко отказался. Он все еще не мог забыть ту женщину, которая погибла в аварии, и своего ребенка.

– Папа тебя очень любить, он хотель приехать, но не смог.

– Плохо, – Алиска опечалилась. – А когда он приедет?

– Я не зналь. У него дела. Папа спросиль, ты не брала его вещь? Такой маленький дискетка.

– В синем конвертике?

Рикко кивнул. Глаза у него заблестели.

– Я положила ее в портфель к зайцу. Заяц ходил с ней на работу.

– Какой заяц, дорогая? – спросила я как можно мягче.

– Вон тот. – Алиска кивнула на коврик на стене.

Детский развивающий коврик для малышей. Я сама его шила, будучи беременной. Когда-то Лисенок по нему ползала, а потом, вместо того чтобы выбросить, я повесила его в детской.

К зеленому плюшу был пришит белый махровый заяц. Уши у зайца болтались, шнурки на матерчатых зайцевых ботинках завязывались, а в зеленом атласном портфеле был незаметный карман. Рикко быстро сунул туда руку и вытащил прозрачный конвертик с дискетой.

– Точно, эта!

– Я хорошая девочка? Папа не будет ругаться?

– Конечно, нет. Ты умничка! А теперь спи давай.

Я поцеловала ребенка и увела Рикко из детской.

– Твоя дочь, она... она... Гений! Хочешь я заберу ее в Италия, к себе?

– Зачем?

Мне вдруг снова стало страшно.

– Там она будет в безопасности.

– Здесь она тоже в безопасности. Рикко печально покачал головой.

– Это не так. Я говориль, Марио любит риск. Он рисковать девочка.

– Что значит рисковал девочкой?! – я усилием воли заставляла себя не кричать.

– Он здесь связан с много опасный люди. Очень плохой люди. Марио брать наркотики, отдавать деньги, брать деньги, отдавать наркотики. Алиса являться поручительство.

– Что ты сказал? – До меня начал доходить весь ужас положения.