Виконт Эйтон Сарли, еще один родич и помощник отца, привел дружину Айтвернов ровно в тот срок, о котором говорил Роальд - на утро следующего дня. Тридцать сотен всадников и пехотинцев, основные силы Западных Владык, всегда готовые идти в поход. Сарли докладывал, что прочие войска должны будут явиться в течении трех-четырех дней - отряды Дурванов, Брентов, Хлегсдрай, Ардеронов, Манетерли. А пока следовало заниматься все той же рутиной - размещать новоприбывших, заботиться об их удобствах… Артур нашел повод в очередной раз на себя разозлиться. Подумать только, он был сыном маршала - и до такой степени не интересовался делами отца, что и представить себе не мог, в чем на самом деле заключается долг полководца. Раньше Артур искренне верил, что обязанности главнокомандующего ограничиваются просто организацией сражения и ничем больше. Достаточно просто встретить неприятеля и разгромить его. Нет, конечно, у офицеров находились и иные заботы, менее героические, но Айтверн искренне полагал их чепухой, не столь уж и заслуживающей внимания. А оказалось, эта самая чепуха, связанная с ежедневной занудной рутиной, и отнимает больше всего времени. Как-то так обнаружилось, что война это не озорная кавалерийская скачка и звон клинков, а доставки провианта, фуража, вооружения и постоянное поддержание дисциплины. Оказалось, война пожирает столько ресурсов и, в конечном счете, денег, что не сравнится ни с какими мором или засухой. А сколько возникших по мелочи пьяных драк и споров пришлось рассмотреть, вникнув их во вполне никчемные детали и наказав нарушителей устава.

- Не понимаю, - признался Артур Тарвелу сразу после того, как они вынесли выговор и постановили о штрафе одному алебардисту, пойманному на нечестной карточной игре, - и стоит нам тратить прорву времени на такую чушь? Наши солдаты - не малые дети, сами разберутся со своими спорами.

- Не тратьте время, господин маршал, - с готовностью согласился Дерстейн. - Правильно говорите. И в самом деле, что на ерунду отвлекаться… Предоставим этих парней самим себе, пускай без нас решают. Они, и правда, не маленькие. Они разберутся. А потом решать снова придется вам - что делать с остатками передравшегося промеж собой, в собственной крови утонувшего войска.

Артур прикусил язык и с тех пор бдительно разбирал любую ссору, о которой ему докладывали.

Не обходилось, разумеется, и без очередных изъявлений верности, принимаемых от вновь прибывавших вассалов. На сей раз Айтверн встречал их со стоическим спокойствием. Начал привыкать, должно быть…

Новости приходили не только с запада, но и с востока. Стало известно о судьбе королевской армии. Ее полки, размещенные в летних лагерях вокруг столицы, первыми за пределами Лиртана узнали о перевороте. Часть офицеров оказалась куплена генералом Крейнером и перешла на сторону врага. Другие военачальники сохранили верность династии Ретвальдов. Не обошлось без стычек, вылившихся в сражение, в итоге окончившееся ничем - враги разошлись в разные стороны и частью рассеялись. Лоялисты отступили на запад, к владениям Дерстейна, где принесли присягу принцу Гайвену и влились в ряды растущего войска, насчитывающего уже почти двадцать тысяч мечей.

Прибывали в Стеренхорд и мирные люди, покинувшие свои дома из-за начавшейся замятни и надеющиеся укрыться в пока еще спокойных западных областях, пока все не разрешится - в ту или иную сторону. Среди беженцев было много столичных жителей, они рассказывали, что в Лиртане правит человек по имени Гледерик Картвор, он именует себя королем, и более того - уже коронован. С благословения Святой Церкви.

- Я смещу архиепископа, - мрачно пообещал Артур, не помня себя от злости. - Вот ведь сволочь… Раньше твоего отца привечал, не стало Роберта - признал победителя. Кто монету протянул - за тем и пошел. Когда победим, лишу этого мерзавца сана. Пусть торгует капустой, ему это больше пойдет.

- Не сместишь, - возразил Гайвен. - Мирской человек не имеет права вмешиваться в дела церкви… Даже если ты маршал.

- Да? Что же, так даже лучше. В таком случае, я попросту его убью.

А потом явился гонец. Артур ждал этого гонца каждый день, не сомневался, что он приедет, чувствовал его приближение странным сверхъестественным чутьем, сходным тому чутью, каковым наделены бывалые охотники, залегшие в засаде, ожидая добычу. В Стеренхорд приехал посланец человека, именующего себя его величеством Гледериком Вторым из дома Картворов, королем Иберленским. О да. Разумеется. Узурпатор знал, где подняли знамена его враги, ничего удивительного - вести нынче разносились быстро, достаточно было даже не рассылать прознатчиков, а просто допросить людей, колесящих по трактам. И узурпатор наконец решился посмотреть своим врагам в лицо - потому что в привезенном посыльным письме говорилось, что Гледерик Картвор желает встретиться с герцогом Айтверном и провести с ним переговоры. Гледерик Картвор писал, что будет ждать повелителя Запада на границе между землями Тарвелов и королевского домена, начиная с третьего дня от момента получения письма. Герцог Айтверн вправе взять с собой столько людей, сколько посчитает нужным, хотя любые меры предосторожности будут излишними - его безопастности ничто не угрожает. Картвор клялся в этом своим именем и выражал надежду, что Драконий Владыка не станет тянуть со встречей. В конце концов, от нее зависело очень многое.

Артур глядел на лист дорогой белой бумаги, исчерканный красивым почерком, чьи легкие завитушки складывались в изощренную вязь, и почему-то думал - интересно, а кто писал эти строки? Придворный писец - или сам узурпатор? Чушь собачья, но почему-то она крепко втемяшилась Айтверну в голову и не желала отпускать.

Наконец Артур уронил письмо на затянутый зеленым сукном стол и осведомился у собравшихся в комнате людей, составлявших его генеральный штаб:

- Ну что, господа? Возможно, у кого-то из вас есть какие-то мысли по сему поводу?

Первым заговорил виконт Сарли. Из всех сподвижников отца он относился к новоявленному маршалу с наибольшим уважением, вроде бы даже не формальным, а настоящим. Удивительное дело. Айтверн понятия не имел, в чем тут причина. Наверно, в свойственном лорду Эйтону почтении к субординации.