Действительно, почему бы и нет? Пусть посмотрит спектакль, что он, изгой какой-нибудь?

Мы встретились возле того самого магазина — девушка жила в соседнем доме. И почему я ее раньше не видел? Ее моорн тоже пришел. Оба Дюка отлетели в сторону, висели за нашими спинами и имели парадный вид. Нет, я чувствовал себя идиотом и очень смущался под их взглядами.

— Вас как зовут? — в первую очередь спросил я, вручая девушке букетик махровых астр.

— Спасибо. Какие чудесные цветы. Меня зовут Даша. А вас?

— А меня — Паша. В рифму.

— Да, в рифму, — согласилась она. — А вы не знаете, почему моорны за нами увязались?

— Понятия не имею, — я пожал плечами. — Мой сказал, что хочет посмотреть спектакль.

— Мой тоже. Вот театралы! — она улыбнулась, и я подумал, что чудеснее улыбки просто не может быть.

Подъехало такси, которое я заказал заранее по телефону, мы сели на заднее сиденье, моорны пристроились на крыше, и машина покатила к театру. На перекрестке двух транспортных потоков водитель притормозил перед светофором, потом тронулся, начал разгоняться. И тут нам поперек вылетела легковушка — на красный свет! — наш водитель резко крутанул руль и такси начало переворачиваться. Но не перевернулось. Какая-то сила приподняла машину, повернула и мягко поставила на дорогу. Даша схватила меня за руку, я сжал ее руку в ответ. Водитель шумно выдохнул. Такси медленно покатилось по дороге и остановилось, миновав перекресток.

— Видали? — водитель повернулся к нам, глаза у него были большие и круглые. — Видали? Это ваши моорны! Они спасли нам жизнь. Видали?

Он еще что-то говорил про моорнов, про то, что раньше относился к ним с предубеждением, считал их никчемными, а людей, которые берут их и живут рядом с ними — еще более никчемными, но теперь он переменил свое мнение, более того, он сам обязательно заведет себе моорна, после такого случая-то. А мы с Дашей все сидели и держались за руки. Наконец водитель несколько успокоился, завел машину, заглохшую во время происшествия, и довез нас до театра. Я расплатился, и мы вышли. Моорны покачивались рядом и улыбались.

— Спасибо вам, — сказали мы втроем почти хором. Водитель вылез из машины и с восхищением смотрел на моорнов.

— Пожалуйста, — важно ответили оба Дюка.

Такси уехало, а мы все стояли у входа в театр и молчали. Моорны подлетели поближе, и мой Дюк сказал:

— Ну вот, мы вам больше не нужны. Сегодня, по крайней мере. До встречи.

И они улетели с быстротой молнии.

Оба Дюка присутствовали на нашей свадьбе. Они висели под потолком обособленно от других моорнов, и совсем недолго — пока гости не начали пьянеть. Потом они подлетели к нам и сказали, что лучше пойдут прогуляются. При этом вид у них был такой, будто гулять они будут вечно. Мы заподозрили неладное и вышли из кафе на улицу. Дюки висели рядышком, почти касаясь друг друга.

— Ну что, Дюк, — сказал я, и голос мой дрогнул. — Это навсегда?

— Ну почему же навсегда? — пробормотал Дюк. Он прятал глаза и смущался.

— Навсегда… — прошептала Даша. — Дюк?

— Ну что вы заладили — навсегда, навсегда? — смущенно сказал Дашин Дюк. — Навсегда ничего не бывает. У вас будет медовый месяц, что нам, на кухне сидеть все время, или, не дай бог — в туалете? Вернемся потом, когда будет можно.

— А когда будет можно? — спросила Даша и шмыгнула носом.

— Ну настанет же когда-нибудь такое время, — ответил мой Дюк и грустно улыбнулся. — Поверьте, ребята, нам тоже нелегко прощаться. Но ведь, в конце концов, вы всегда можете взять нас снова. Как только у вас возникнет в этом потребность. Ведь мы же друзья. А друзья никогда не расстаются навсегда.

И они улетели в темноту. А мы пошли в кафе догуливать собственную свадьбу.

Автор о себе

Родился в 1957 году в Томске; образование высшее; закончил Томский политехнический институт; работаю программистом; живу в г. Улан-Удэ; ранее не публиковался.

В. Фильчаков