Олимпия случайно выглянула в окно. И ей стало не по себе, когда она увидела подъехавший к подъезду лимузин. Рядом остановился черный джип с охраной. Алтынов!.. А ведь она так и не выполнила его условия. Впрочем, у нее есть шанс отвертеться.

В квартиру сначала зашли охранники. Не спеша, но быстро осмотрели комнаты, и только после этого появился Иван Александрович. Уж не думает ли он, что в квартире у нее обосновался Толик со своими дружками...

Олимпия не торопилась вешаться ему на шею. Не тот случай.

– Ты что, мне не рада? – удивленно повел он бровью.

– Рада, конечно, – через силу улыбнулась она.

– Да нет, не рада... Боишься?.. А что такое, почему ты меня боишься?.. Прячешься от меня...

– Я не прячусь... Я всегда здесь...

– Могла бы и позвонить. Сказала бы, что с Вадимом у тебя ничего не вышло...

– Не вышло, – обескураженно развела она руками.

Больше месяца прошло с тех пор, как она виделась с Вадимом. Вроде бы наметился прогресс в отношениях, но в конечном итоге она потерпела фиаско. Вадим и дежурному прапорщику нагрубил, и своему ротному – лишь бы только не идти в увольнение... Сто баксов дала ротному на лапу, а толку никакого. Заартачился Вадим. Ни шагу за КПП, и все тут.

– И у меня не вышло, – усмехнулся Алтынов. – Он и меня видеть не хочет. Можно было бы его комиссовать, да он не захотел. С характером парень, весь в меня. Да, жаль, что все так получилось.

– Я сказала ему, что вы ни в чем не виноваты. На себя все взяла...

– Так он тебе и поверил...

– Нам собираться?

– Куда собираться?

– Ну мы же вам больше не нужны. Квартиру нужно освободить...

– Квартиру я Вадиму подарил...

– Вадим на развод подал... Вернее, собирается подавать...

– Но ведь из квартиры пока не гонит...

– Тогда мы остаемся?

– Кто это мы?

– Ну, я и мой ребенок...

Олимпия не была уверена в том, что поступает правильно. Но тем не менее развела полы халата в стороны – обнажила заметно обозначившийся животик...

– Мальчик будет...

Не так уж сложно было изобразить порыв материнской нежности.

– УЗИ показало, – добавила она.

– Мальчик?!.. – озадаченно произнес Алтынов.

– Твой сын...

– А если все-таки не от меня...

– Тогда от Вадима... Но в любом случае это ваша родная кровь...

– Да, верно... Если не сын, то внук... Даже не знаю, что лучше...

– Хорошо, когда у ребенка есть дед. Но еще лучше, когда у него есть отец... Это ваш ребенок, я в этом уверена...

– А чего это ты со мной на «вы»? Ребенок от меня, а она со мной на «вы»...

– Но вы же сами сказали.

– Что я сказал?

– Что я должна обращаться к вам на «вы». Что я вам больше не нужна. Что у меня есть последний шанс... Шанс, который я не использовала...

Этот шанс давал ей сам Алтынов. Она должна была убедить Вадима в том, что сама виновата во всем случившемся. Он должен был поверить, что Иван Александрович не отбивал у него жену... Может, и поверил. Но обратно к себе не принял. А должен был принять, потому что в этом заключался шанс, который она давала себе сама. Без Алтынова она могла удержаться на плаву только в связке с Вадимом. Но, увы...

– Мало ли что я говорил...

Алтынов подошел к бару, вытащил из шкафчика бутылку коньяку, плеснул в бокал ей и себе.

– Извините, но я не могу... – виновато улыбнулась она. – Я жду ребенка, мне никак нельзя...

– Как-то не подумал... А надо думать... Неужели я в самом деле говорил, что ты мне больше не нужна?

– Да, говорили...

– Настроение, наверное, не в дугу было... Проблема на проблеме... А я вообще человек настроения...

Иван Александрович выпил. Немного подумал и добавил еще.

– Глупая какая-то ситуация, ты не находишь? – озадаченно спросил он. – Вадим – упрямый сукин сын! Ты – охотишься за богатыми мужиками!

– Это неправда! – всплеснула руками Олимпия.

– Помолчи... – отмахнулся от нее Алтынов. – Я знаю, что говорю. Как знаю, что натура у меня противоречивая. Сегодня одно на уме, завтра другое... То нужен мне твой Вадим, то не очень... Так же и с тобой. То пнуть тебя охота, как блудливую сучку, то приласкать...

– Но я не сучка...

Олимпия смотрела на Ивана Александровича глазами собаки, съевшей хозяйский кусок мяса. Алтынов был для нее царь и бог. Он мог и пнуть, а мог и приголубить. А ей так не хотелось оказаться на обочине жизни, где даже объедками с барского стола не накормят... Она хотела жить, а не выживать...

– Ну как же не сучка, если от мужа гуляешь, – ухмыльнулся Алтынов.

– Но ведь только с вами, больше ни с кем...

– Знаю, что больше ни с кем... – поощрительно улыбнулся он.

– Вот видите! – просияла Олимпия.

– Но ведь по-любому от Вадима гуляешь... Потому что сучка... А я тогда, получается, кобель... Смешно. Правда, не очень... Иди сюда!

На этот раз Алтынов сам развел полы ее халата, сначала приложил ухо к ее животу, а затем лизнул его языком – от пупка вниз. Как будто хотел показать, каким путем появится на свет созревающий плод...

– Не надо... – В показном изнеможении Олимпия прикрыла глазки.

– Ты меня не хочешь? – Зато Алтынов был возбужден по-настоящему.

– Хочу...

– Так в чем же дело?

Действительно, в чем дело. Иван Александрович бросает ей сахарную кость со своего барского стола, и она должна с радостью вылизать ее добела, чтобы выразить ему свою благодарность. Если есть шанс снова стать его любимой собачкой, то она обязана воспользоваться им...