Мэдисон поднялся с мостовой, досадуя на то, что охранники поняли слова приказа буквально. Щелк выждал, пока ворота закроются, подбежал к Мэдисону и, стряхивая с него пыль, повел к аэромобилю.

– Говорил я вам, не суйтесь сюда, - укоризненно говорил он.

Мэдисону не понравилось, что его рейтинг в глазах водителя падает.

– Эх, не надо было хвататься за клинок этого офицера. Надо было схватить его за глотку.

– Кометы небесные! Хорошо еще, что вас бросили за ворота, а не в камеру. Даже его величество, и тот опасается связываться с этим народом.

Забираясь в аэромобиль, Мэдисон заметил, что солнце уже почти закатилось, и велел Щелку подняться на несколько тысяч футов. Поломав немного голову, Балаболтер вдруг обнаружил в ней созревший план.

Он привел в порядок одежду, придал лицу выражение уверенности и позвонил Крошке.

Та откликнулась немедленно.

– Так-то лучше! - сказала она. - Я уверена, - в голосе ее зазвучали угрожающие нотки, - что новости у тебя хорошие. Ты виделся с этим (…)?

– О, разумеется, - соврал Мэдисон. - Крошка, то есть ваше величество, вы будете просто в бешенстве. Я говорил о вас, а он просто нагло расхохотался - никогда не слышал более оскорбительного смеха.

– Что?

– Грис уселся, этак развалясь, и, лениво поедая виноград - он становится жирным, как свинья, - сказал мне: "Мэдисон, увидишь ее, передай ей от меня наилучший (…) в (…)!"

– Ах, негодяй!

– Да, и я так подумал. Его заставили писать мемуары, и он мне из них кое-что показал. Он думает, будто то, что он пишет о тебе, - очень смешно. Да он просто по полу катался от хохота! Ух, я бы убил его, но рядом была охрана, да и нож у меня еще раньше забрали. Такое грубое проявление бездушной черствости я в жизни еще не видал.

Крошка побледнела как полотно.

– Он хвастается, - продолжал врать Мэдисон, - будто водил тебя за нос потому, что хотел иметь удовольствие вышвырнуть тебя, как ненужную вещь.

Крошка уже скрежетала зубами.

– Это решает дело! - внезапно выпалила она. Мэдисон встревожился. Кажется, он пересолил. Он вовсе не хотел спровоцировать ее на какие-то действия. План его был очень прост: он начнет писать о Грисе в газетах и так накалит общественное мнение, что у императора не останется иного выбора, кроме как издать королевское распоряжение о судебном разбирательстве. И под этим прикрытием Мэдисон убедит Гриса выдвинуть против Хеллера обвинения, из которых состряпает такие заголовочки, что содрогнется Вселенная.

План был очень хорош. Ну прямо в духе ССО: стиль планеты Земля годится на все времена. Но для этого требовались подготовка, труд и время. Без каких-либо резких вмешательств в чьи-то дела.

Крошка молчала.

– Что решает и какое дело? - спросил Мэдисон.

– Ведь они даже не собираются судить его, так?

– Соберутся, если я над этим как следует поработаю.

– Вот как? Ладно, Мэдисон, встретимся завтра на рассвете. Я вижу, у тебя новая машина. Заправь ее. Мы кое-куда слетаем.

Не успел Мэдисон и слова вымолвить, как Крошка уже повесила трубку, оставив его в полном недоумении.

Беда с этими непрофессионалами-любителями. Им в голову приходят идеи. В большинстве своем они просто бесполезны, но вот Крошкины… Крошкины идеи могут быть смертельно опасны.

Мэдисон прекрасно помнил вызванный Грисом хаос. Все шло хорошо, пока в дело ССО не вторгся Грис. Любители просто не понимали тонких нюансов рекламного дела.

Мэдисон снова прокрутил в голове свой план. Вполне стандартный и безошибочный. Поднять вокруг Гриса бурю общественного негодования при помощи СМИ, а затем использовать судебное разбирательство для создания такой же бури вокруг Хеллера. И даже если его величество по какой-то причине, будь то болезнь или что-то еще, не издаст скрепленного собственной печатью постановления о начале суда над Грисом, общественное мнение станет настолько важным фактором, что лорду Терну придется принять иное решение. И план сработает.

Но что же задумала Крошка? Вдруг из-за нее все сорвется? Он же только хотел поддержать в ней интерес! И вовсе не собирался толкать ее на бессмысленные действия!

Нет, он не должен допустить, чтобы блестящая победа ускользнула от него как раз в тот момент, когда она была близка как никогда прежде.

Он задумался о печальной судьбе Хеллера. Трясется, небось, в неизвестности в какой-нибудь дыре и ждет, когда Мэдисон спасет его имя для потомков. До чего же глупая трата ценного материала!

В свете ССО с Грисом и Хеллером справиться не составляло никакого труда. Чего нельзя было сказать об этой "почти женщине", Крошке! Какая потенциально опасная помеха!

– Шрифт восемнадцать пунктов, - пробормотал Мэдисон. - "Мэдисон на краю пропасти".

– Что вы сказали? - откликнулся Щелк.

– Давай домой, - бросил ему Мэдисон. - Нужно отдохнуть. Завтра у нас очень трудный денек.

В эту самую минуту, на расстоянии более чем в двадцать два световых года от Волтара, тот, о ком болела голова у Мэдисона, - Джеттеро Хеллер вовсе не трясся в мрачной темной пещере. Он преспокойно ехал себе по нью-йоркской Пятой авеню, оглушенный ревом разнаряженной толпы, которая приветствовала вступление в должность новых высокопоставленных чиновников. Во главе торжественного кортежа ехала сама Малышка, которую после принятия ею титула "сара di tutti capi" люди теперь стали называть "королева Малышка". Хеллер в форме американского армейского офицера сидел рядом с нею и улыбался в телевизионные камеры, совершенно не подозревая о той опасности, что угрожала всему его будущему на Волтаре, его доброму имени, не говоря уже о существовании Земли в будущем. Графиня Крэк, напротив, не улыбалась. Ею владело нехорошее предчувствие.