Шаги. Кто-то идет. Я изо всех сил старался дотянуться до своего пистолета.

– Сидите смирно, Грис. Я вижу все, что происходит внутри, но вы не можете видеть меня.

Голос Хеллера?!

Нет, его призрака.

О Боже. Я весь так и затрясся от страха.

– Отстегните портупею и бросьте ее через дверь. Застонав от сознания своего бессилия, я сделал, как мне было приказано.

– Поднимите руки, да повыше.

Глядя прямо перед собой, я быстро поднял руки. Я не осмеливался оглянуться, будучи уверен, что встреча с привидением отразится на моей психике не самым благоприятным образом.

Сзади послышались легкие шаги.

Вдруг я почувствовал, как мои руки заводят за спину и веревка туго обвивает запястья. Через несколько мгновений я был надежно прикручен к креслу пилота.

Снова послышались шаги. В отражательном стекле переднего экрана я видел, как привидение вышло в коридор, ногой распахивая двери и держа наготове пистолет - на случай, если кто-нибудь попытается напасть из-за угла.

Потом я услышал другой голос:

– Итак, вы пытались убить меня, как уже расправились с моим партнером, Тербом.

Рат!

Покрутив головой по сторонам, я увидел его: солидная фигура, щетинящиеся усы, пистолет, направленный прямо на меня.

– Предатель! - проскрежетал я.

– Нет, Грис. Предатель - это вы. Во мне все перевернулось, когда вы заманили в ловушку и обрекли на гибель ту красивую женщину. А когда вы приказали мне убить офицера его величества… Вы сошли с ума!

– Значит, он не мертв? Он не привидение?

Рат рассмеялся мерзким, пискливым смехом:

– Нет, не привидение. Он настоящий, повторяю, настоящий офицер - вам таким никогда не стать. Когда он перебрался в Италию, я последовал за ним. Я знал, что он находится вне зоны действия "жучков", которыми вы его напичкали, и поэтому спокойно рассказал ему, что происходит. Он показал мне свои официальные бумаги. Выданные в том числе и Великим Советом.

Тогда я вернулся сюда раньше его, передал слепой старухе записку - ее племянник прочитал ей, что было там написано, - а потом подстроил все так, чтобы у вас не возникло никаких подозрений.

– Ты хочешь сказать, что он доверился тебе настолько, что дал тебе ружье?

– У меня не было никакого ружья. Мы просто заложили мины с радиоуправлением. Я позвал, и Хеллер вышел, как мы и договорились. Одну мину я установил у крыльца, другую - за кустами. Потом Хеллер начал стрелять, а я взорвал третью мину - и все с помощью передатчика. Я просто отключил видеодекодер в приемнике-активаторе. И вы ничего не могли видеть. После чего Хеллер бросил железный брус, чтобы вы решили, будто он выронил ружье, потопал ногами - было очень похоже на звук упавшего тела. Ну а потом я просто перекрыл и аудио-канал вашего приемника-активатора. Так что это была всего лишь имитация.

– Отвечай, предатель, так это ты придумал все это представление?

– Нет, что вы. Все это придумал Хеллер, когда удостоверился, что вы стали слепым и глухим. Он установил вокруг инфракрасные излучатели и стимуляторы температуры человеческого тела - тоже все с дистанционным управлением. Мы следили за происходящим в надежном месте в лесу и даже близко к вам не подходили. О, он настоящий офицер, он… Работать с ним - одно удовольствие, не то что с некоторыми. Не то что с таким дерьмом, как вы. Терб отмщен!

У меня все это никак не укладывалось в голове.

– Но почему все наши люди с ужасными криками подскакивали в воздух?

– О, это его секретное оружие - находит всех по очереди в полной темноте и разрывает на кусочки. Кот с дистанционным радиоуправлением.

Сзади меня раздался голос Хеллера:

– Идите сюда, мистер Калико. Сядьте ему на грудь, и если он только двинется или заговорит, царапните его хорошенько.

Кот мягко запрыгнул внутрь корабля и устроился у меня на груди, косясь на меня злобным глазом.

Я протестующе зашевелился в кресле и открыл было рот, но кот немедленно запустил когти мне в щеку.

– Я думаю, он знает, - обнадежил меня Рат, - что вы приложили лапу к убийству его хозяйки. Я бы поостерегся на вашем месте. Настоящий бойцовый котяра! Боюсь его до смерти!

Опустив голову, я заглянул в горящие передо мной зловещим блеском глазищи, будто опустился на самое дно ада, и… не осмелился даже шелохнуться.