Мне хватило одного взгляда, чтобы понять: копать придется много. Но тут возникло препятствие в образе Добермана.

– Нет, нет и нет! - сказал он. - Вы не можете заниматься раскопками в этом костюме, но если вы полагаете, что мы со Шпинделем будем копать одни, то глубоко заблуждаетесь, молодой Монти. - Повернувшись к пастуху, он спросил: - Нет ли здесь поблизости какой-нибудь деревеньки?

Пастух равнодушно сплюнул зеленую слюну:

– Прямо за этими черными камнями.

Я попросил брата Корсы разгрузить походное снаряжение и начинать устанавливать палатки и бросился вдогонку за Доберманом, который своей неуклюжей походкой быстро шел в указанном направлении.

Предупреждая меня на каждом шагу, чтобы я не поцарапал ботинок и не провалился случайно в одну из неизвестно кем вырытых ям, Доберман провел меня вокруг огромной кучи камней, и уже через пятнадцать минут мы добрались до "деревеньки".

Собственно, деревенькой оказалось несколько пробитых в скале пещер, у входа в которые сидели женщины и дети.

Порасспросив половину равнодушных или удивленных жителей, Доберман отыскал пещеру деревенского старосты, обстановку которой в основном составляло множество разных запахов. Старосте - скрюченному, беззубому старикашке - на вид было лет сто девяносто.

Ага, подумал я, наверное, он один из бывших узников замка, оставшихся в живых после землетрясения, да так и осевших на этой земле.

– Что за племя, говоришь? - переспросил старик. - Пастухи мы. Мы блуждали по этой пустыне на протяжении пятидесяти лет, пока наконец не нашли пастбище и не осели в этом месте. - Как выяснилось, он даже не знал, что когда-то здесь стоял замок.

– Сколько ям вы намерены выкопать? - спросил у меня Доберман.

– А что, разве можно это знать заранее?

– Что ж, в таком случае лучше составить план на максимальное количество ям, если меня не обманывают воспоминания о ваших играх в песочнице. Сколько у вас с собой денег?

– А зачем мне здесь деньги?

– Затем, что я хочу нанять людей, - ответил Доберман.

– Понятно.

Доберман заключил сделку с полусотней пастухов, которые пообещали помочь нам копать ямы.

Мы тронулись в обратный путь. Всю дорогу я слушал стенания Добермана, который не умолкая просил меня соблюдать осторожность, дабы не порвать брюк о колючки низкорослого кустарника.

Когда мы вернулись, я не обнаружил никаких признаков лагеря.

Где-то неподалеку раздавались выстрелы: это братец Корсы решил поохотиться на певчих птичек. Сама Корса была занята не менее важным делом: она беседовала с пастухом о животноводстве.

Выручил Доберман, успевший принять решение:

– Я собираюсь вернуться с аэровагоном в город, чтобы положить на ваш счет некоторую сумму в счет ваших карманных расходов на следующий месяц. А заодно привезу вам какую-нибудь рабочую одежду. Вы должны были предупредить меня, чем собираетесь заняться. А пока присядьте на этот камень и отдохните до моего возвращения.

Вместе со Шпинделем Доберман выгрузил из вагона снаряжение для лагеря, а потом отправился в город. Усевшись на камень, я начал с грустью размышлять о невзгодах подневольной жизни. Я был уверен, что Бобу Худворду никогда не приходилось преодолевать подобного рода препятствий на своем героическом пути.

Шпиндель в это время закапывал топливный энергостержень в землю и делал отвод. Наконец он сказал мне:

– Молодой Монти, я не могу одновременно заниматься всем сразу: подключаться к энергостержню и снимать показания приборов. Вы бы помогли мне, а? Идите за мной в пятнадцати-двадцати футах и слет дите за детектором.

Я подчинился. И почти сразу же наткнулся на то, что искал. Охваченный возбуждением, я принялся рыть землю руками. Ко мне присоединился Шпиндель. Наверное, со стороны мы напоминали двух голодных хищников, раскапывающих нору какой-нибудь несчастной зверушки. Во все стороны от нас летели вырванная с корнем трава и тучи песка и пыли.

– Что вы делаете? - поинтересовалась любопытная Корса.

– Ищем клад, - ответил Шпиндель, не поднимая головы.

– Но нельзя же делать это так, как вы! - возмутилась она. - Вы портите пастбище. Сейчас же закопайте яму и верните на место траву.

– Конечно-конечно, - быстро согласился я. - Только сначала мы посмотрим, что там внизу.

– Монти, - строго сказала Корса, - я вижу, что ты не собираешься удовольствоваться одной ямой. Твое неразумное поведение может привести к эрозии почвы. Мне становится грустно, когда я представляю себе, сколько мучений мне придется вынести, чтобы сделать из тебя достойного фермера. У тебя просто нет сердца. Сейчас же прекратите копать и сделайте так, как было!

Пришлось нам остановиться. Я вернулся к своему камню и с мрачным видом уселся на него. Что же, черт возьми, там, под землей? Отчего зашкаливают приборы?

На небе уже показались обе луны, когда наконец вернулся Доберман.

Он привез с собой двух лакеев, повара и горничную Корсы и тут же отчитал меня за то, что я испортил свой новый костюм.

Лакеи нашли источник, возле которого мы и принялись за еду, привезенную Доберманом из города.

Но я задумал небольшую хитрость - к счастью для вас, читатель, иначе вы бы никогда не узнали продолжение увлекательнейшей истории, описанной Грисом на страницах его исповеди.

Я подождал, пока все уснут, и, выбравшись из спального мешка, вернулся к яме и начал копать. Стараясь не шуметь, я руками разрывал землю, разгребал песок и в конце концов стер пальцы до кровавых мозолей.

И все-таки я был вознагражден за труды: в зеленоватом лунном свете моему взору предстало колесо пушки!

Оно было ржавое и гнутое, с оплавленной дугой, будто от взрыва.

У меня не осталось никаких сомнений, что на этом самом месте когда-то состоялось грандиозное сражение.

Мои надежды начинали сбываться.

Наконец-то я смогу стать хозяином своей судьбы.

Меня ждала слава!

Немного придя в себя, я выкатил колесо на ровное место и постарался аккуратно зарыть яму, однако мне не удалось окончательно замести следы: в темноте я никак не мог отыскать вырванную с корнем траву.

Закатив свою находку в укрытие, я залез в спальный мешок и спокойно заснул.