– Уверен, - произнес первый, - что вы сможете сделать это так же, как я показывал вам на той женщине. Это очень простая операция: надо всего лишь перерезать нерв вагуса.
– Это ему поможет. Он уже ничего не будет бояться. Ваготомия - чудесное средство, - добавил второй.
Кроуб взялся за нож. Он вскрыл брюшную полость мальчика, ногтем подцепил нерв и, взяв пару маникюрных ножниц, вырезал часть нерва.
Первый психиатр забрал у него удаленный кусок и принялся разглядывать.
– Он самый, вагус, - произнес он. - Но с ним нужно быть очень осторожным. Он может снова вырасти. Дайте мне вон ту дрель.
Первый психиатр очень профессионально просверлил дыру в черепе мальчика, после чего потянулся за ножницами и щелкнул ими.
– Теперь нервы между продолговатым мозгом и телом перерезаны. Нужно все доводить до конца, - сказал он.
– Подождите, - вступил в разговор второй психиатр. - Они могут снова срастись. Дайте мне ланцет.
Он внимательно обследовал горло мальчика.
– Когда-то я читал, что нерв вагус также проходит вдоль яремной вены. Сейчас мы это выясним.
Он сделал надрез.
Наверное, нож у него соскочил. Через надрез вырвался воздух, появились красные пузырьки.
– Ой, (…), - сказал второй психиатр. - Наверное, я промахнулся. Но я все-таки доберусь до него. - Нож снова погрузился в тело.
Выплеснулся фонтан крови и забрызгал его.
– (…)! - произнес второй психиатр. - Я сделал слишком глубокий надрез, и это будет стоить нам пациента.
– Ничего страшного, - отозвался первый. - Его родители все равно уже разорились, оплачивая мои счета. Ничего страшного, дружище.
– Спасибо, что показали, как это делается, - услышал я голос Кроуба.
– Теперь вы должны нам тоже что-нибудь показать, - сказал второй психиатр, направляясь к выходу-вместе со своим Коллегой. - Увидимся за обедом, Кроуб, старина.
Я только головой покачал, глядя на Кроуба. Он превратился в обыкновенного психиатра. Он даже не разрезал труп на части, чтобы использовать его части в целлологических целях.
Я снова вспомнил о Крошке. Только что она изложила мне новую версию истории о своих родителях. Кроме того, я сильно сомневался в тех неправдоподобных сведениях о такой респектабельной деловой женщине, как проститутка из Гонконга, которые она мне сообщила.
Минуточку. Такое поведение имеет специальное название. Отличник по психологии вроде меня просто обязан вспомнить его. И тут меня как ударило: Крошка была патологической лгуньей!
Меня осенило!
Я нашел выход!
Я могу отправить ее в Белльвью.
Любой психиатр сразу же покончит с ней как с угрозой для общества.
Суд, наверное, не станет возражать.
Господи, не зря я считался в Аппарате самым толковым.
Я могу решить проблему с Крошкой!
Неудивительно, что здесь, на Земле, психиатрия в таком почете. Это просто подарок судьбы! Можно избавиться от любого нежелательного человека, обезвредить его или уничтожить простым росчерком пера.
Я могу избавиться от Хеллера, Крэк, а теперь еще и от Крошки. И все благодаря неоспоримым гуманным достижениям психиатрии!