Для оказания помощи недавно созданным в странах народной демократии органам безопасности, по просьбе их руководства, туда направлялось из СССР дополнительное число опытных контрразведчиков и разведчиков.

25 июня Кобулов вызвал меня и приказал на следующий день прибыть в Прагу. Мгновенно было оформлено мое назначение в качестве заместителя главного советника МГБ по разведке.

В Чехословакии я пробыл два с половиной года. Моя задача состояла в том, чтобы оказать помощь Министерству внутренних дел ЧССР в создании разведывательной службы, которая могла бы вести эффективную работу в западноевропейских странах, прежде всего в соседних — ФРГ и Австрии, с территории которых спецслужбы США, Англии, Франции и ФРГ вели активную шпионскую деятельность против еще неокрепшего режима народной демократии. Работать с чешскими и словацкими товарищами было легко и приятно. Большинство из них были новичками в разведке. Но к порученному делу они относились серьезно, и через три-четыре года разведка Чехословакии добилась несомненных успехов, приобрела ценных агентов в подрывных организациях и на военных объектах НАТО в Западной Европе. В целом это было полезное, продуктивное и взаимовыгодное сотрудничество двух союзных разведывательных служб.

С 1956 года до отъезда в США в 1960 году я работал начальником американского отдела, который вел разведывательную работу с легальных позиций во всех странах Западного полушария. В штат отдела входило двадцать четыре сотрудника, включая технического секретаря и машинистку.

В этот период в связи с дальнейшим расширением деятельности нашей разведки в мире ощущался, впрочем, как и прежде, большой недостаток кадров с жизненным опытом, знанием иностранного языка и умением работать с людьми, не говоря уже о наличии профессиональной квалификации. Сотрудники отдела кадров искали кандидатов для разведслужбы в министерствах и ведомствах, в партийных, комсомольских, профсоюзных и других организациях. Однако поскольку СССР стал великой державой, а это, в свою очередь, повлекло за собой расширение его международных контактов, буквально все правительственные структуры нуждались в таких же людях. В нашем отделе без какой-либо специальной разведывательной подготовки работали, например, инженер, занимавшийся ранее в Министерстве морского флота обеспечением углем пароходов, и референт из Всесоюзного профцентра — ВЦСПС. Оба слабо владели английским языком.

Оперативная работа нашего отдела осложнялась еще тем, что приходилось каждый год большую часть сотрудников направлять в резидентуры взамен возвращающихся работников после трех-четырехгодичного пребывания за границей. Поэтому в отделе задерживались лишь единицы, которые работали в нем лет пять и хорошо знали дела и оперативную специфику работы центрального аппарата.

Когда же начальники подразделений на совещаниях Уставили вопрос о том, что для повышения эффективности разведки следует расширить штаты, начальник главка Александр Михайлович Сахаровский в ответ приводил завет великого российского полководца Суворова: «Побеждать противника не числом, а уменьем».

Но жизнь делала свое дело. В конце 50-х годов расширение штатов все же состоялось. Практически оно произошло путем разделения нашего отдела на два — на американский и латиноамериканский. Я остался начальником американского.

С приходом к власти Н. С. Хрущева началась «оттепель» — смягчение внутреннего режима в СССР, связанное с разоблачением культа личности Сталина. Появились первые признаки поворота советского общества к свободе личности, гласности, уважению прав человека, демократии.

Советский Союз стал более активно, а главное — более творчески, проводить внешнюю политику, предлагая решать международные проблемы в духе мирного сосуществования государств с различным социально-экономическим строем. Сформулированные XX съездом КПСС выводы о реальной возможности предотвращения мировой войны, об отсутствии ее фатальной неизбежности были благожелательно встречены широкой общественностью во всем мире. Москва упорно добивалась разоружения, углубления экономического и культурного сотрудничества со всеми странами, особенно со своим антагонистом — США.

По инициативе Советского Союза в Женеве 18—23 июля 1955 г. состоялась встреча глав правительств СССР, США, Великобритании и Франции. Хотя н; совещании не были решены какие-либо конкретные проблемы мировой политики, но «дух Женевы» оказал благое воздействие на весь мир, способствовал ослаблению международной напряженности и установлению более тесных контактов между Востоком и Западом, между СССР и США.

Вскоре был развязан и сложный международный узел — заключен Государственный договор о восстановлении независимой, демократической и нейтральной Австрии. В конце 1955 года из дунайской республики четыре державы вывели свои оккупационные войска.

Многолетние торосы «холодной войны» размягчились.

ветры перемен стали рассеивать густые тучи недоверия и вражды, окутавшие нашу планету.

Вынуждены были пойти на изменение своей агрессивной внешней политики и правящие круги США. И сделали они это не только под воздействием хрущевской «оттепели», но и под влиянием не совсем приятных для них событий. 4 октября 1957 г. был запущен первый искусственный спутник Земли — советский спутник! Реальная угроза — Москва может теперь, когда потребуется, запустить межконтинентальную баллистическую ракету — нависла над Соединенными Штатами. Сторонники превентивной войны против Советского Союза в Вашингтоне поняли: «возмездие» может обрушиться и на американские города. Это охладило горячие головы в администрации США и Пентагоне. Идея мирного сосуществования, хотя и медленно, начала пробивать себе дорогу на берегах Потомака.

Важное значение в преодолении антисоветской предубежденности в умах американцев имела поездка в Соединенные Штаты с официальным визитом в сентябре 1959 года Н. С. Хрущева. Это был первый за всю историю визит главы нашего государства за океан. К нему тщательно готовились все министерства и ведомства.

В Комитете госбезопасности его председатель А. Н. Шелепин создал специальную группу из руководящих работников и специалистов, которая должна была подготовить план мероприятий по обеспечению безопасности Хрущева. В эту группу был включен и я как начальник американского отдела, специалист, знающий не только политическую, но и агентурно-оперативную обстановку в США. Совещания группы «чекист № 1» проводил лично три-четыре раза в неделю. К подготовке плана мероприятий он относился очень серьезно и не раз нам говорил:

— Товарищи, обеспечение безопасности Никиты Сергеевича и содействие успеху его визита в США — это самая важная задача, когда-либо стоявшая перед органами госбезопасности.

В распоряжении группы имелась программа пребывания Хрущева в США, разработанная государственным департаментом, в которой были учтены пожелания советской стороны о посещении конкретных городов, заводов, ферм, институтов. Мероприятия предусматривали круглосуточную личную охрану хозяина Кремля, действия сотрудников КГБ в самых различных ситуациях: авария самолета, поломка автомобиля, дорожно-транспортные происшествия, нападения террористов, антисоветские демонстрации…

Вначале собирались составить план мероприятий и передать его как нашу рекомендацию службе охраны президента США, которая должна обеспечивать безопасность советского лидера. Некоторые члены группы предлагали попросить американцев выставить шпалеры вооруженных американских солдат по пути следования Хрущева с военного аэродрома Эндрюс по улицам Вашингтона в отведенную резиденцию. Другие возражали, приводя разные доводы, в том числе и такой: а вдруг среди вооруженных солдат найдется какой-нибудь ненормальный, и тогда беда неизбежна. В конце концов решили: надо все же положиться на богатый опыт американской секретной службы, охраняющей президента. Попросить в общих чертах ознакомить нашу сторону с их планами и в случае необходимости поинтересоваться, почему они реализуют то или иное мероприятие таким образом, а не иначе. Моему отделу поручили провести беседы с сотрудниками охраны Хрущева и обслуживающим персоналом.