Пауза висела в воздухе долго. Наконец до Полковника дошло, что его просто не понимают.

— Кэсс, тебе трудно понять — но это правда. Эрран погиб на вылете. Сегодня утром.

Что-то со звоном разбилось внутри, и Кэсс поняла, что это не шутка и не ерунда — правда.

— Геройски погиб при подавлении восстания? — механическим голосом процитировала Кэсс.

Полковник кивнул.

— Опять? — вопросила его Кэсс тем же неживым голосом.

— Что — опять? — не понял ее Полковник. И, тут же что-то сообразив, очень грубо выругался. Подойдя к ней, он наклонился и взял ее руки. Кэсс смотрела перед собой, но не видела ничего, кроме цветных пятен перед глазами. Пятна поочередно складывались в лица — лицо ее брата, лицо ее любимого, людей с одним именем на двоих, и обоих уже не было в живых.

Что было в течение суток после этого момента, она не помнила вовсе. Стерлось из памяти подчистую, а скрупулезно занесенный в протокол список неподобающих офицеру деяний память освежить не помог. Что-то там разбитое, кто-то побитый — все это было только строчками на бумаге, а за ними не было ни одного воспоминания. Было мрачное утро в карцере, и рассеченная скула, наскоро залитая липким медицинским клеем, дикая головная боль и ноющие ссадины на костяшках пальцев. Больше — ничего, и даже, произволом Полковника, обошлось без взысканий.

Потом к ней в карцер пришли психолог и эсбэшник и долго ездили по мозгам, поучая, что офицер должен стойко переносить потери, и поясняя, как именно это сделать. Кэсс тупо кивала, разглядывая бежевый пластик стола в переговорной комнате, а в голове от их голосов пульсировала гулкая боль. Оставалась только одна мысль — у нее будет возможность отомстить подлым бунтовщикам за свою потерю, Родина предоставит ей для этого все свои ресурсы. Это была правильная мысль, и поэтому Кэсс не позволяла себе грубо послать подальше противную парочку дятлов.

А еще через неделю ее действительно повысили в звании, и она приняла эскадрилью.

Что все это было спланировано заранее — гибель Эррана и ее повышение, она узнала лет через пятьдесят, случайно услышав какую-то почти не относящуюся к делу фразу и начав собирать информацию по теме. Все было очень просто и всецело в духе СБ — Эрран перегнул палку, при его авторитете и обаянии те идеи, которые он иногда озвучивал, были слишком уж нелояльными, а Кэсс к тому времени дозрела до повышения. Их связь не осталась незамеченной, а Кэсс уже слегка поостыла, и желание отомстить за смерть брата перестало быть навязчивым, отошло на второй план. Все было просчитано точно и жестоко: одним действием убрать, не привлекая внимания, неблагонадежного пилота и придать другому, помоложе, мощный стимул. Так все и случилось.

Узнав об этом, Кэсс несколько дней продумывала формулировку прошения об отставке, но потом пришел новичок, Рон Анэро, и их отправили на учения, и там Рон едва не гробанулся, не справившись с управлением. Ему по-настоящему не повезло, при падении он тяжело повредил позвоночник, и медики все тянули с ответом, сможет ли он вернуться в строй. Кэсс неделю навещала его в лазарете, стараясь подбодрить почти раздавленного страхом больше никогда не сесть за штурвал, едва знакомого еще мальчишку, и поняла во время этих коротких визитов, что об отставке речи быть не может. Как ни крути — не сможет она бросить весь этот молодняк. А параноидальную мысль, не подстроено ли и это нарочно, она старалась от себя отгонять. Иначе получалось, что мальчишка пострадал из-за нее.

— Командир, сюрприз! — вернул ее в реальность голос Истэ. Кэсс вздрогнула, даже попыталась встряхнуть головой, но защитный воротник, конечно же, не позволил. Сколько минут прошло? Полторы? Ничего себе — замечталась…

— Вон там в лесочке, — Истэ передал ей изображение, — танки.

Кэсс задумчиво рассмотрела танки, параллельно вызывая лог и выясняя, что она делала полторы минуты, в которые предавалась воспоминаниям. Оказывается, действовала она вполне здраво — вот, этот квартал приведен в состояние руин именно ее трудами, и даже несколько приказов было отдано. Надоело! Сегодня же рассказать обо всем Полковнику, так невозможно.

— Танки, говоришь, — протянула она. — А за танками что?

— Двенадцать машин модели А-С, — отрапортовал Истэ.

— Именно.

Кэсс запросила базу, база отреагировала не сразу, видимо, гоняя информацию по тем, кто соблаговолит принять решение. Была бы эта операция целиком на Полковнике — все прошло бы, как всегда, идеально. Но здесь действовали «сводные» силы, а это означало, что каждый будет стремиться узнать мнение коллеги, чтобы потом, в случае чего, спихнуть на него ответственность за ошибочное решение.

База, наконец, проснулась — благословив на уничтожение скопления вражеских сил.

— Вражеских, ну-ну… — хмыкнула Кэсс, предусмотрительно отключив коммуникатор, потом включила его вновь и передала приказ, внеся некоторые поправки:

— Заканчиваем с городом, может, поднимутся пока что — и на них.

Эскадрилья А-С — «атмосферных стандартных» — в воздух, кажется, подниматься не собиралась. Сверху Кэсс видела, как один из пилотов следил за небом в бинокль, прикрываясь маскировочной сеткой. Может быть, ему казалось, что ни его, ни его машину не видно. Хороши повстанцы, нечего сказать. Хоть бы попытались защитить городишко. Попытка была заведомо обречена на провал — А-эски для Кэсс и ее крыла стали бы легкой закуской перед чем-нибудь посерьезнее, но понять повстанцев, которые спокойно взирают на уничтожение города, было сложно. Лучше уж погибнуть в бою, чем любоваться на это зрелище.

Город разносили долго и тщательно, давая повстанцам возможность передумать и подняться в воздух. Но этой возможностью погибнуть с честью они не воспользовались, и остаток бомбового запаса был скинут на них. Обороняться, так сказать, пытались только танкисты — и один едва не попал по машине Эрти из пушки. Эрти получил трепку немедленно и обещание куда более внятной трепки на базе, а танк был располосован в гору металлолома.

С тем и вернулись на базу.

Кэсс принялась искать Эскера, и нашла, для чего ей пришлось раза два обойти базу вдоль и поперек. Силы для этого поиска дал ей опять-таки стимулятор, и Кэсс с ужасом представила, что скажут ей, в конце концов, медики. Эсбэшник сидел на каких-то коробках позади ангаров и изучал содержимое тонкой черной папки. Увидев приближающуюся Кэсс, он захлопнул папку и тщательно закрыл магнитный замок.

— Да, капитан, — поднялся он, прикрывая глаза от яркого послеполуденного солнца. Впрочем, а когда оно тут не яркое? Разве что в день высадки моросил дождь, но и то — сквозь солнечные лучи.

— Что по карте? — мрачно спросила Кэсс.

— Пока — ничего, — развел руками Эскер. — Но, думаю, завтра или послезавтра мы точно узнаем, есть ли результат.

— И что вы мне еще посоветуете сделать?

— Будьте внимательнее. Слушайте, что и как говорят ваши люди, — незамедлительно посоветовал эсбэшник, как и ожидалось, полнейшую чушь.

— А что-нибудь менее абстрактное? — прищурилась Кэсс, склоняя голову на плечо и разглядывая под таким углом Эскера.

— Могу предложить вариант, — улыбнулся тот. — Допустим, завтра у меня пропадает папка с очень важными документами.

— И что же? Она в самом деле пропадет?

— Зачем же, просто вы сможете посмотреть, кто и как будет реагировать.

— Чушь какая-то… — фыркнула Кэсс. — Откуда я и остальные узнаем о вашей пропаже?

— Я об этом позабочусь.

— Ну и что мне это даст? Если наш потенциальный шпион не брал эту папку, то что же — он будет бегать кругами и нервничать? А позлорадствуют на ваш счет все, уж не обессудьте, — развела руками Кэсс. — Мне кого высматривать-то? Самого злорадного или самого спокойного?

— Кстати, кто у вас там заинтересовался картой? — спросил в ответ Эскер.

— Это я вам потом сообщу, с вашего позволения, — уклонилась от ответа Кэсс.

— Вот за ними и последите.

— Но — зачем? Вы не в состоянии придумать что-то более эффективное?