– Понятно, - сказал Арсений по окончании рассказа. - Ну что же… Гляну я сейчас вашего друга. А вы отвара целебного, силы восстанавливающего испейте. Что?! Спорить надумали? А то я не вижу, что вы сами истощились… То-то же…

Так мы с металлистом оказались на кушетке, пьющими горький, и, судя по всему, невероятно полезный напиток. Лекарь же, не теряя больше времени, приступил к осмотру. Попросту отключился от реальности минут на пятнадцать. Сидел, подобно истукану, вперив взор в пространство. Когда он вернулся обратно, выражение лица его было весьма далеким от радостного.

– К сожалению, ничем не могу помочь, - развел лучший царский целитель руками. - Да и не припомню сейчас того, кому этот случай будет по силам. - Вы, конечно, у волхва Егора счастья попытайте, когда он освободится. Но почему-то мне кажется, что он тоже должен отказаться.

У меня упало сердце.

– Но вы хотя бы представляете, что с ним случилось? - жалобно спросила я.

Лекарь ответил не сразу. Зачем-то вымыл руки (хоть и не прикасался к нашему другу), присел на кушетку. Налил целебного отвара. Я невольно уставилась на поверхность травяного чая - она дрожала мелкой дрожью.

Лекарь сделал большой глоток. Поставил чашку на столик.

– К сожалению, я представляю, - невесело покачал он головой. - Удивительно не то, что ваш друг без сознания. Удивительно другое. То, что он до сих пор жив. С такими повреждениями как у него, уже не выживают. Она должна была его выпить.

Вот тут-то я и начала самоедством заниматься - ведь могла же активнее врага уничтожать, а не любопытствовать почем зря. Интересно мне, было, видишь ли, как суккубы работают! А ведь могла бы и отвлечь гадину. Обстрелять фаерболами. Глядишь, и уцелел бы товарищ-то. Металлист потом сказал, что ему было жалко на меня смотреть - так я вся сникла.

– Кончай ты это дело, - веско сказал он. - Не твоя это вина, что с Антоном такая история приключилась. Давай лучше подумаем, как ему помочь можно.

В этот момент я и подумала про Хозяйку, сказала про нее целителю. Тот оживился, молвил, что не знает, поможет ли Владычица, но обратиться к ней стоит. Мол, по всей Сибири о ней, волшебнице уральской, слава катится. Напоследок добавил, что, хоть состояние друида и устойчивое, но с лечением все же стоит поспешить:

– Никто не знает, сколько оно продлится. Может, неделю. А, может, и три дня. Вы идите, ребята, а еще разок друга вашего осмотрю. Может, пойму, почему он все еще жив. Но…

Мы остановились в дверях.

– Если оборона крепости падает, я сам… - царский лекарь замялся.

Я опешила - перед нами стоял совсем другой человек. Без малейшего намека на айболитовость.

– Отправите нашего друга на тот свет? - тихо спросил металлист.

Лекарь кивнул. Илья стиснул кулаки.

И только сейчас я поняла, что дела наши - дрянь. Если уж врач нам такое сказал…

В молчании мы вышли из лазарета. Осмотрелись. И без того мрачное настроение испортилось еще больше - защитницы крепости уже не варили смолу. Жалко сгрудились вокруг Градомира.

– То, что на стороне неприятеля четыре волхва, еще ни о чем не говорит, - спокойно говорил тот. - Возможно, мы еще сможем отбиться.

Я снова выпала из реальности. Командующий не верил в свои слова.

Металлист потянул меня за рукав. Я встряхнулась, пошла за ним. Илья шел по направлению к Берендею.

– Что еще случилось? - спросил компаньон.

– В моем личном гарнизоне обнаружен предатель.

– Он еще жив?

Берендей покачал головой.

– Отравился. Но пред тем посеял панику среди защитников крепости.

– Чем мы можем быть вам полезны?

– Ничем, ребята, - четко ответил подошедший Градомир. - Нам остается только ждать. И уповать на милосердие высших сил.

Металлист крякнул с досады. Открыл рот. Закрыл. Снова открыл:

– Но почему войско не спешит к вам на выручку? - все же решился задать он вопрос.

– Маршал не знает, где находится монарх.

Мы дружно повернулись в направлении Берендея. Тот выглядел донельзя смущенным.

– Я только год, как правитель, - покраснел он. - Я очень устаю. Иногда мне хочется отдохнуть от дел. Никто не знал, что меня не было в столице. Никто, кроме Арсения и солдат из личного гарнизона.

Вояка опустил голову. Сейчас он не выглядел жестким. Просто человеком. Сознающим, что случилось непредвиденное. Укоряющим себя, и понимающим, что, по большому счету, винить себя не за что. Просто такова была судьба.

– Я не знал, что среди нас есть предатель, - потупил голову Градомир.

В этот момент раздался резкий сигнал горна. Воздух ощутимо сгустился - то неведомый нам волхв Егор приступил к обороне крепости. Защитники кинулись по направлению к стенам. Мы побежали следом на ними. Войска неприятеля были уже близко. Но они не стремились бросаться на стены. Ждали сигнала.

И он прозвучал. Пушки, чернеющие дулами в первых рядах супостата, изрыгнули ядра. И они не достигли цели, срикошетили обратно. Но и до войска не долетели - у неприятеля было полным-полно магов.

Снова прозвучал горн. Снова полетели ядра.

– Зачем они это делают? - опешила я. - Зачем повторяют маневр, который уже не сработал?

– Силы Егора надолго не хватит, - покачал головой Градомир. - Он сейчас один борется с четырьмя волхвами. А нашим магам нелегко отбивать такую атаку. То, что до нас не долетают ядра - лишь вопрос времени. Это удивительно, что у нас до сих пор еще есть защита. Будем прощаться, друзья?

Берендей повернулся в сторону вояки. На секунду опустил глаза долу. Поднял. В них не было слепой покорности судьбе. Просто готовность. Умереть.

– Я не смогу воспользоваться Силой, и даровать тебе легкую смерть, Берендей, - грустно сказал запечатанный некромант. - Но…

– Не надо, - жестом остановил вояку монарх. - Я лучше погибну в бою.

– Это может оказаться мучительным, Берендей.

Они не замечали нас с металлистом. Смотрели друг на друга. Монарх отрицательно покачал головой.

– Твоя воля, друг, - тихо молвил Градомир. - И пусть это будет достойный конец нашего пути.

Конец?

Я переводила взгляд с одного на другого. Моя молодость мешала мне понять ситуацию. Да, я сражалась. Да, я видела, как гибнут люди. Я видела, как только что сибирский монарх приготовился к смерти. Видела я и готовность Градомира…

Но…

…Но в тот день судьба оказалась милостивой к нам. Не прозвучал очередной залп, как открылся огромный портал, и из него потянулись нескончаемым потоком воины. За первым порталом последовал второй, третий, четвертый - куда меньше по размеру. Из них выныривали маги - боевые, целители, волхвы. Выныривали, и немедленно принимались за дело. Ядра, в очередной вылетевшие из стволов, отразились от загудевшего защитного полога крепости, и поразили ряды неприятеля.

Монарх перевел дух.

– Поживем еще. Как ты думаешь, Градомир?

– Поживем. Но того, кто это все затеял, вы не спасете, ваше милосердное величество. Вы меня поняли? Я это беру на себя.

Повернулся. Ушел, чеканя шаг.

Монарх усмехнулся.

– Пойдемте, друзья, - сказал он нам. - В ознаменование начала конца заварушки мне хочется вас наградить. Все-таки, это вам я обязан спасением своей жизни. Точнее, и вам тоже. Там, в лесу, забыли?

– Забыли, - перевела я дух. Вера в жизнь возвращалась ко мне.

– Да-да, - весело сказал Берендей. - Мне очень хочется поблагодарить вас, как полагается.

А полагалось нам по украшенному брильянтами кресту "За преданность короне", и один земельный надел с еще не построенным замком. На всех троих. У меня от изумления глаза на лоб полезли, но монарх резонно заметил, что в жизни всякое может случиться, а свой дом еще не мешал никому. Надо признать, в его словах была доля истины…

Мы пообещали заходить в гости, если нам случится еще бывать в этих краях, сердечно попрощались, обнялись, похлопали друг друга по спине. Расстались.

Более нас ничего не задерживало, и вскоре мы уже сидели на ковре. Один их волхвов наложил на нас хитрую защиту - полету она не мешала, но неприятель нас заметить не мог, даже если бы очень старался. Невидимые, мы взмыли в небо. В крепости вовсю кипела работа - готовились катапульты, приставлялись лестницы к стенам, наставлялись защитники.