Так Блай пытался успокоить и себя и своих новых союзников. Но русские не разделяли его оптимизма, Строганов и Степанов предполагали другой исход событий.

— Уильям, мы-то прорвемся, а вот за жизнь ваших людей я в этом случае не дам и гроша.

— И не надо, — ухмыльнулся Блай. — Я несу ответственность перед Богом и королем за британскую команду.

Переговоры зашли в тупик. На этом разговор о соединении двух экипажей завершился, и господа офицеры приступили к трапезе. Чудом выживший кок постарался на славу, желая отблагодарить своих спасителей. Робкие в абордажном бою стюард и баталер в кают-компании были на высоте, они показали настоящую выучку, прислуживали за столом, как в Букингемском дворце, и совместный обед прошел очень торжественно. Но надо честно признать, что ассортимент блюд был дрянным. Англичане подали овощной салат, затем традиционную овсянку и тушеную солонину. Блай и лейтенант с аппетитом уплетали привычную пищу, Строганову по вкусу пришлись только сыр и маринованные морепродукты, а Ипполит Степанов вообще почти ничего не ел. Зато выбор спиртного был неплохой, поэтому русские гости ели мало, зато пили много и со вкусом.

Пока руководители вели переговоры на банкете, попросту говоря, пьянствовали, Гийом и протрезвевший Худойконь откровенно грабили англичан. Они без зазрения совести пополняли боезапас своего корвета, погреба которого остались практически без пороха и ядер. Юнга проник в арсенал к англичанам и вытаскивал наверх мешки, бомбы, пули. Атаман быстро передавал эти бесценные во время опасного плаванья сокровища на свой корабль, женщинам, ставшим в цепочку, а те, в свою очередь, заполняли конфискованными боеприпасами основной и резервный пороховые погреба.

Со стороны было забавно наблюдать за осторожными действиями Кузьмы. Он перемещался на цыпочках, с грациозностью старого лося. Эти нелепые балетные па Серж оценил по достоинству, когда вышел из-за стола, чтобы облегчиться.

— Я на минутку, не сопровождайте меня, капитан, — произнес Сергей, предупреждая попытку Блая составить ему компанию. — С этим делом я вполне справлюсь сам.

«Старина Уильям решил мне помочь?» — усмехнулся полковник.

В душе он смеялся, замечая потуги капитана вновь подружиться с ним. На самом деле Блай хотел попытаться уговорить Строганова сдаться английским колониальным властям. В сущности, Уильям Блай был человеком недалеким. Он выбился в капитаны из самых низов только благодаря энергичному характеру, крутому нраву и умению подчинять себе других. Жестокий, коварный и честолюбивый Блай имел прямолинейный и ограниченный ум, поэтому придумать тонкий план обольщения русского графа он был не в состоянии. Старый служака был не способен на дипломатические хитрости. «Опоить и силком увезти в Лондон», — это единственное, что приходило ему в голову. Он мечтал привезти в Англию свидетеля его позора, который мог бы дать показания военно-морскому трибуналу.

«Ладно, пусть выпьет побольше, тогда станет сговорчивее, — подумал Блай и грузно опустился обратно на стул. — Заодно с ним и этот русский капитан нажрется и не сможет оказать сопротивления. А их казаку и подливать не нужно, свинья сама грязь найдет».

Как уже было выше сказано, полковник Строганов, выйдя на воздух, едва не загубил все дело, потому что расхохотался, завидев неповоротливого босого атамана, цокающего по палубе длинными неостриженными ногтями, такими же твердыми и мощными, какими бывают когти у старого горного орла. Услышав внезапный посторонний смешок, Худойконь чуть не выронил от неожиданности из рук тяжелые ядра прямо на палубу. Он скорчил такую страшную физиономию, что Серж счел за благо быстро удалиться по нужде. Казак пробурчал что-то нецензурное вслед аристократишке. Материть графов в восемнадцатом веке было не принято, особенно простым смертным, но Худойконь в данных обстоятельствах считал себя равным этому полковнику.

— Не гони волну! Аккуратнее с бомбой! — прохрипел в ответ Серж и приветливо помахал ему рукой.

Заходить в вонючий английский гальюн полковник не захотел, проще постоять у борта. Сделав все свои дела, Серега огляделся. Легкий бриз освежал лицо и прогонял хмель. Хорошо! Ночь была темной и безлунной. Но вот набежавшие на небо тучи чуть раздвинулись, и рассеянный лунный свет упал на море, осветив пространство вокруг кораблей. Строганов сильно, до хруста в суставах, потянулся, широко зевнул и уже собрался возвращаться в кают-компанию, но тут заметил что-то в воде. Что именно? А черт его знает. Но это почудившееся в море движение его сильно насторожило. Полковник уже привык к тому, что жизнь постоянно преподносит ему неприятные сюрпризы.

Серж еще раз внимательно осмотрел окрестности. Кажется, ничего подозрительного. Но на душе было неспокойно. Он постоял еще минуту и увидел целую флотилию гребных и парусных пиратских суденышек. На их парусники, мирно покачивающиеся на морской зыби, большим темным пятном надвигалась целая армада лодок. Это была почти катастрофа, потому что корвет к бою был совершенно не готов, пушки после сражения не почищены и не заряжены, потому как боеприпасы только-только были тайно перенесены на «Кукарачу» с корабля временных союзников.

— Эй, Худойконь! — позвал Сергей атамана. — Ты к новому бою готов?

— Что? — не понял Худойконь. — К какому бою?

Ситуация, несмотря ни на что, показалась Строганову комичной, потому что Худойконь замер, тихо разговаривая с полковником, стоя на цыпочках в неловкой позе. Как он, будучи в крепком подпитии, умудрялся твердо стоять без пуантов на пальцах ног, словно балерун, было загадкой для Сергея. Но ситуация сложилась опасная, и юморить было не время. Пришла пора снова воевать. Вечер смеха пришлось отложить на потом.

— Казак, ты совсем ослеп? — возмутился Серж и широким жестом указал на прилегающую акваторию. — Оглянись вокруг!

Худойконь быстро передал ядра в руки одной из туземок, прильнул к борту и долго вглядывался во мрак тропической ночи. Потом он, наконец, оглянулся и произнес:

— Плохо. Лодок слишком много! Я насчитал тридцать одну штуку и сбился.

— Врешь! Ты ведь не умеешь считать до тридцати. Как доходишь до двадцати девяти, то сбиваешься со счета, — вновь не удержался от легкой иронии Серж.

— Граф, не выделывайся! Вокруг нас точно больше тридцати лодок. Бьем склянки? Трубим сбор по тревоге?

— Нет, заряжаем пушки и стреляем.

Худойконь кивнул в знак согласия. Приятели перемахнули через борт шхуны на «Кукарачу» и дружно взялись за дело.

Глава 23

НОЧНАЯ АТАКА

Строганов, несмотря на то что был довольно сильно пьян, работал быстро и слаженно. Худойконь прочищал стволы орудий, Сергей следом за ним забивал в жерла пороховые заряды и ядра.

— Сколько вы с Гийомом перенесли ядер? — спросил он.

— Успели натырить около сотни или чуть более того, — ответил Кузьма, смутившись, как человек, не привычный воровать втихушку.

Грабить, разбойничать — это да, случалось частенько! А незаметно тырить было как-то не в его правилах и казалось неприличным даже для такого молодца.

— Да и пороха теперь в погребе много, вполне хватит для хорошего боя.

Сергей, удовлетворенный ответом казака, кивнул и принялся работать еще быстрее. Лодки противника медленно и почти бесшумно приближались. Пираты были абсолютно уверены в том, что застанут противника врасплох. Как им удавалось грести совсем без всплесков, без нечаянного хлюпанья веслами по воде — загадка. На этих суденышках явно царила железная дисциплина, а обычной вольницы, присущей российским и европейским шайкам, не было и в помине. Известное дело — деспотичная азиатчина, рабская преданность хозяину, впитанная с молоком матери!

— Готов? — спросил свистящим шепотом Кузя, наклонившись к самому уху Строганова.

— Готов. Чего шепчешь? — удивился Сергей. — До китайцев далеко, не услышат.

— Э-э, брат! Тебе так кажется. Ночью на море далеко слыхать! А до этих китаезов не более трехсот саженей. Спугнем, пропадет вся внезапность первого удара. Сейчас еще чуток, и я вдарю!