О последнем бое М.Г. Ефремова рассказал бывший командир партизанского отряда, сражавшегося вместе с ефремовцами, В.И. Ляпин. Он привел сообщение бывшего комиссара своего отряда Н. И. Кирика, с которым встретился в Вяземском лагере для военнопленных в конце мая 1942 г. Кирик прорывался вместе со штабом Ефремова. Он поведал Ляпину, что «под Бусловой был сильный бой, но группе, в которой он был, прорваться не удалось. Боеприпасы закончились, бродили несколько дней по лесу голодные, ослабевшие, были окружены гитлеровцами и взяты в плен. Также я узнал о смерти М.Г. Ефремова и при каких обстоятельствах он застрелил себя. Генерал М.Г. Ефремов, подойдя к деревне Новая Михайловка, встретил сильный огонь противника с двух сторон. После боя часть группы во главе с генералом Ефремовым прорвалась в лес к деревне Жары Юхновского района, другая группа отошла на Запад. 19 апреля группу Ефремова атаковали во много раз превосходящие силы противника. Атака шла одна за другой, очевидно, гитлеровцам стало известно, что здесь находится командующий армией. Они окружили эту группу плотным кольцом. Ефремовцы бросились с громким „ура“ в контратаку, генерала ранило в третий раз, автоматная очередь прошила поясницу, и тело стало неподвижным. Боясь потерять последние силы, живым он не хотел попасть в плен, последним усилием достал револьвер».

В уже цитированном докладе К.В. Васильченко главная вина за поражение была возложена на Жукова: «Оперативный замысел операции по внезапному овладению г. ВЯЗЬМОЙ, выходом на тылы ГЖАТСКО-ВЯЗЕМСКОЙ группировки противника, разъединение ВЯЗЕМСКОЙ группировки от ЮХНОВСКОЙ и одновременный их разгром по частям не соответствовал наличию сил и средств, выделенных для этой цели Западным фронтом.

Неправильная оценка противника о его боеспособности после нанесенных ему серьезных поражений в предшествующих боях.

Неверный расчет времени и игнорирование условий, в которых действовали наши войска, привели к неправильному принятию решения, вследствие чего задуманная операция не была выполнена. Если бы Западный фронт вначале всем своим левым крылом (33, 43, 49, 50 и гр. БЕЛОВА) обрушился на ЮХНОВСКУЮ группировку, окружил бы ее и уничтожил, что по условиям обстановки предоставлялась полная возможность, а затем совместно с правым крылом при взаимодействии с КАЛИНИНСКИМ «фронтом мог бы ликвидировать Сычевско-Гжатско-Вяземскую группировку противника.

Но вместо этого Западный фронт погнался преждевременно за большими целями, хотел одновременно разгромить ГЖАТСКО-ВЯЗЕМСКУЮ, ЮХНОВСКУЮ, СПАС-ДЕМЕНСКУЮ, МЯТЛЕВСКУЮ группировки противника, не имея для этого достаточных сил и средств. Действия Западного фронта уподобились действию растопыренными пальцами. Каждая армия имела свою ударную группировку, которая действовала на своем направлении без тесной увязки с соседями. Даже тогда, когда 43 и 49 армии были правильно нацелены для разрешения общей задачи по прорыву обороны противника с целью соединения с частями западной группировки 33 армии, то и в этом случае не было налажено тесного взаимодействия между ними.

Армии, привыкшие действовать самостоятельно, без увязки своих действий с соседями, продолжали оставаться верными своим старым принципам.

Получилось так: когда ударная группировка одной армии наступает, то другой — стояла на месте, потом они менялись ролями. А командование Западным фронтом продолжало наблюдать, как рядом ударные группировки двух армий дерутся вразнобой, и не вмешивалось в их дела до тех пор, пока окончательно операция на этом направлении не была сорвана.

Западный фронт не создал кулака в виде крупной мощной группировки из всех родов войск на решающем направлении, при помощи которого решал бы задачу крупного оперативного размаха.

Силы и средства были почти равномерно распределены по всему огромному фронту. Громкие приказы, которые отдавал командующий Западным фронтом, были невыполнимы. Ни один приказ за всю операцию вовремя не был выполнен войсками. Они оставались голой ненужной бумагой, которая не отражала действительного положения войск и не представляла собой ценного оперативного документа. А та торопливость, которую проявляло командование Западным фронтом, передавалась в войска и приносила большой вред делу.

Операции начинались неподготовленными, без тесного взаимодействия родов войск, части вводились в бой пачками, по частям, срывали всякую внезапность, лишь бы скорей начать операцию, без анализа дальнейшей ее судьбы. Авиация также была раздроблена по всему фронту на мелкие группы, не было ее сосредоточенных ударов последовательно по определенным направлениям, а при прорыве войсками заранее подготовленной обороны противника, она почти на поле боя не участвовала, что сильно сказывалось отрицательно на моральном состоянии войск.

Танковые и артиллерийские средства также нерационально использовались и сильно распылялись.

Управление войсками, действовавшими на этом направлении, со стороны Западного фронта было слабым.

Особенно это резко сказывалось в отсутствии достаточных резервов у командующего Западным фронтом, который не мог без них влиять на ход операций.

Недостатки в действиях 43 и 49 армий аналогичны указанным выше. Они разбросались на широком фронте по разным направлениям, без тесной увязки проводимых операций между собой.

Не умели быстро сосредотачивать превосходства в силах на решающем направлении за счет решительного оголения второстепенных участков фронта. Стремление быть сильным везде, боязнь проявить оперативный риск вело к распылению сил и средств в каждой из них.

Вначале армии даже не имели резко выделенных ударных группировок; особенно в худшую сторону в этом вопросе выделяется 49 армия, в которой даже дивизии действовали по различным направлениям, и нельзя понять по оперативной обстановке, где и на каком направлении командующий армией ищет решение своей задачи.

43 армия, начиная с февраля месяца, имела ударные группировки на определенных направлениях, но слабые по численному составу и раздробленные по силе. На первом этапе ей пришлось вести бои против Мятлевской группировки противника, которая напрягала все усилия для того, чтобы прорваться через части 43 армии на северо-запад и против затянувшейся бреши в районе ЗАХАРОВО. В дальнейшем создала две ударные группировки и, наконец, одну сильную южную группировку, но с большим опозданием. Маневренность частями была слабая и малоповоротливая.