') От 1913 до 1937 года – Германия в старых границах.

‘’) Вычислено министерством народного хозяйства для территории ГФР.

(Источник: Федеральное статистическое бюро)

Приведенная картина не будет полной, если не бросить взгляда на структуру нашей внешней торговли. Ознакомиться с этим тем более необходимо, что внешняя торговля только тогда может считаться удовлетворяющей потребности народного хозяйства, когда она создает предпосылки для полной загрузки народного хозяйства и открывает, в специфических условиях, в которых находится современная Германия, возможности для предоставления работы миллионам беженцев.

Характерно для развития германского вывоза, что доля готовых изделий все время возрастала и составляет в настоящее время 80% всего экспорта.

Эта эволюция проявляется и в том, что доля сырья в экспорте постоянно уменьшается и в настоящее время составляет едва 6%, в то время, как в 1948 году одну четверть прибыли от вывоза дали экспортируемые сырьевые материалы.

') Объединенная экономическая область.

(Источник: Федеральное статистическое бюро)

Благоприятное развитие нашей внешней торговли находит свое весьма показательное выражение в индексах ее объема (на основе: 1950 = 100) и производит, особенно при сопоставлении с соответствующими данными других стран, весьма сильное впечатление. Во избежание ошибочных выводов в нижеприводимой таблице было полностью выключено движение цен.

') Декабрь.

(Источник: Федеральное статистическое бюро)

Настоящая книга не претендует быть научно-систематическим трудом. Она своего рода отчет, представленный германскому народу относительно пройденного пути. В связи с таким отчетом представляется целесообразным заглянуть из настоящего в будущее. При этом дело сводится не к конъюнктурному прогнозу, но скорее к оценке различных форм проявления нашей общественно-хозяйственной и политической жизни и, в заключение, к попытке лучше себе уяснить возможную линию развития нашего общественного и национального бытия, во всех ее возможных вариантах.

Таким образом, здесь говорит министр народного хозяйства, которому приходится ежедневно снова убеждаться в том, что его работа протекает не в сфере «чистой экономики», а в области «политической экономии». Поэтому он постоянно должен стремиться находить синтез, сочетать, с одной стороны, экономический здравый смысл и научные выводы с политической, а часто и партийно-политической волей, с другой стороны.

Уже в названии книги «Благосостояние для всех» скрыта целая проблематика, ибо из моих убеждений никак нельзя сделать вывода, будто с достижением этой цели – благосостояние для всех – немецкий народ обретет счастье и удовлетворенность и будто бы одного «благосостояния всех» достаточно для того, чтобы обеспечить общественные гармонию и порядок.

Но нельзя «все» взваливать на «одного»; этим я хотел бы сказать, что означало бы требовать слишком многого от министра народного хозяйства, если переключить на него также и ответственность за душевное благополучие целого народа. Верно, конечно, что после восьми лет успешного восстановления Германии, несмотря на повсеместно еще встречающуюся нужду, мы не так уже страдаем от материальных стеснений и затруднений и что в этом направлении и следовало бы искать подлинных и окончательных решений для обеспечения счастливого будущего нашему народу; но нет, – мы охвачены чувством неуверенности, причем не только наши умы, но и наши сердца и души пришли в смятение. Может быть, – или, пожалуй, даже наверное, – многих из нас оказавшаяся необходимой концентрация всей энергии на восстановлении и обеспечении материальных основ нашей жизни направила на неверный путь, в результате чего была утрачена способность правильно воспринимать иерархию ценностей. Сможем ли мы этот поставленный нам неизбежный вопрос счастливо разрешить – это решит нашу судьбу.

Я обязан признанием этой истины моему старому учителю Вильгельму Ферсхофену. Когда я напрягал все усилия, чтобы разбудить крепнущие силы нашего народного хозяйства, я все же постоянно указывал, что – хотя назначение экономики состоит единственно в том, чтобы служить потреблению (правда, не только в примитивном материальном смысле), – все же это еще не является заодно единственной конечной целью хозяйственной деятельности. Свой смысл экономика черпает из всей всеобъемлющей сферы жизни наро­да, и это осмысление уходит поэтому своими корнями в область определения последних, конечных ценностей, рациональным путем не постигаемых. Другими словами, мы не имеем возможности исходить в настоящее время, по меньшей мере в сфере западной цивилизации, из единого и общепринятого понимания смысла жизни. Мы подвержены опасности стать жертвой мании сводить к легко решаемым формулам также и окружающие нас качественные ценности и понести их на рынок, но узнаем при этом, что счастье все же не является чем-то, что можно было бы «купить».

Находимся ли мы, однако, в безнадежном и безвыходном положении? Я имею смелость ответить и на этот вопрос отрицательно, ибо я верю и чувствую, что в сознание многих людей закралось сомнение и что внутреннее беспокойство все больше заставляет людей образумливаться. Это стремление, по моему убеждению, затмевается, а иногда даже и удушается коллективными волеизъявлениями, которые ничего не знают и не желают ничего знать о таких внутренних душевных порывах, чтобы не нарушить столь прославленную незыблемость «единых фронтов» в нашей общественности. Очевидно нельзя очень утонченную человеческую совесть привести к внутренней гармонии с устремлениями к могуществу и власти коллективов тех или иных организаций. Поэтому мы и наблюдаем, что в общественных выступлениях говорят только на одном языке, а именно на языке жалоб и требований; но этот язык лишен внутренней правдивости. Эти соображения приводят нас, однако, снова к практике политической жизни.

Конечно, министр народного хозяйства был бы не на месте, если он не принимал бы всерьез, заботы занимающихся хозяйственной деятельностью людей, заботы, относящиеся к самым различным отраслям и группировкам, и не пытался тщательно их рассмотреть. В частности, он охотно согласится, что не лишены оправдания, например, требования, касающиеся повышенной обратимости (ликвидности) средств, большего обеспечения надежной экономической устойчивости, освобождения от чрезмерного налогового бремени, справедливого распределения национальной продукции или обеспечения за каждым его места работы. Тем не менее, он должен постоянно предостерегать от чрезмерных требований и вызывать у предъявляющих такие требования сознание, что после такого совершенно исключительного развала не все плоды могут созревать уже сегодня, и что у нас есть ведь еще предстоящее нам «завтра».