– Разочаровать! – воскликнул священник. – Я жизнь посвятил тому, чтобы радовать ее. Я даже еще не сообщал ей о предложении, которое мне сделали, из-за боязни, что я его не получу и это ее расстроит.

– Понимаю, – сказал Ян.

– День, когда я стал священником, для моей мамы – самый счастливый в ее жизни.

– Уверен, что так и было. Ну что ж, я вижу, вы как следует не обдумали, что произойдет, когда вы расстанетесь со своей проблемой.

– Я не подумал о маме и епископе, – сказал священник, – но разве что-то еще осталось?

– О-о, существуют и другие последствия. Например, вы станете более уверены в себе.

– Святые небеса, это не последствие! Сейчас, постоянно погруженный в эти ужасные мысли, я не храбрее мышонка. Мне людям стыдно в глаза смотреть.

– Абсолютно точно, – подтвердил Ян.

– Я смогу принимать исповедь, не чувствуя вины за собственные грехи.

– Вот, это другое дело, – заметил Ян. Он наклонился к священнику и уставился на него левым глазом, в то время как правый медленно поплыл вверх. – Мы с вами оба профессионально занимаемся помощью людям и проводим всю жизнь, общаясь с людьми, которых одолели сложности жизни.

– Верно, – согласился священник. – Может быть, мы по-разному подходим к этому делу, но, без сомнения, мы оба пытаемся помочь людям в беде.

– Вот именно, – отозвался Ян, – и уверен, вам-то не нужно рассказывать, что, когда мы помогаем людям преодолеть несчастье, мы порой становимся немного надменными и снисходительными. Чувствуем, что мы лучше, чем остальные.

– Верно. Это грех гордыни.

– Точно. Иногда мы ищем спасения от этого, создавая себе проблему, с которой не можем справиться. Проблема дарует нам смирение.

– Вы предполагаете, что мне необходима эта безумная вещь, связанная с душем.

– Вовсе нет. Я просто предполагаю, что с этой проблемой вам будет не так-то легко расстаться. Задумайтесь на мгновение о последствиях. Вы больше не будете разочарованием для своей матери, со всеми последствиями этого для нее. Вы займете в церкви более высокую должность, вы будете более уверены в себе, вы не будете чувствовать вину перед лицом тех, кто обратился к вам за помощью.

– По правде говоря, доктор Уорф, мне кажется, я смогу все это пережить.

– Думаю, сможете, – согласился Ян, – я не заходил бы с вами так далеко. Тем не менее, когда вы изменитесь, вы увидите, что вас ждут не только розы и солнце, – Ян затушил сигару в пепельнице и откинулся, скрестив руки на груди. – Итак, вы готовы делать то, что я вам скажу?

– Да, готов, – решительно ответил священник.

– Хорошо. Первое: я хочу, чтобы вы написали матери и не только сообщили, что получили повышение, но и что ждете его не дождетесь. Я хочу, чтобы вы написали, что польщены этим предложением и уверены, что справитесь с новой должностью. Письмо должно уйти сегодня.

– А что, если я откажусь после того, как она получит письмо?

– Вы хотите сказать, что написанное будет неправдой?

– Нет… ну, да. Неправда, что я уверен, что справлюсь.

– Что вы думаете, ответит ваша мать?

– Она будет рада, конечно.

– Я так не думаю. Думаю, она ответит что-нибудь такое, что заставит вас засомневаться в ваших способностях.

– Это неправда, доктор.

– А я думаю, правда.

– У вас свое мнение, у меня – свое. Я мог бы еще добавить, что знаю свою мать несколько дольше, чем вы.

– Если вы в письме выразите уверенность в себе, то обнаружите, что я прав. Но мне не хочется требовать от вас слишком много. Давайте так сформулируем. Вы должны написать, что перед вами открылись новые возможности и вы рады этому. Напишете ли вы, что уверены, что справитесь, я оставляю решать вам, если вы не хотите рисковать. Договорились?

– Договорились, – холодно промолвил священник.

– А теперь душ, – Ян наклонился вперед и посмотрел на священника внимательно, а его правый глаз медленно пополз вверх. – Я хочу, чтобы на следующей неделе вы принимали душ три раза в день – утром, днем и вечером.

– Три душа в день?

– Правильно.

– Это не слишком много? -

– Когда вы будете принимать душ, я хочу, чтобы вы внимательно последили за собой, испытываете ли вы удовольствие там внизу и даете ли себе согласие на это.

– Хорошо, так и сделаю.

– Дальше, если во время мытья вы обнаружите, что сомневаетесь в том, соглашались ли получать удовольствие – пусть даже тень сомнения мелькнет, – тогда вы должны сделать следующее: вы должны выйти из душа и вытереться насухо. Вытершись, вы должны снова стать под душ и сделать воду чуть похолоднее. Вы должны снова принять душ, и если в зародится сомнение, пусть даже тень сомнения, вы должны немедленно выйти из душа и вытереться насухо. Затем вы снова становитесь под душ и делаете воду чуть похолоднее. Вы снова принимаете душ, и если чувствуете малейшее сомнение, повторяете всю процедуру заново, пока не примете душ от начала до конца без всяких сомнений относительно того, чего вы хотите или чего не хотите.

– Боже милостивый! – воскликнул в ужасе священник. – Если я буду делать это три раза в день, мне, может, придется провести весь день в душе!

– Может быть, – ответил Ян.

– Вы требуете слишком многого, доктор Уорф.

– Мои инструкции понятны?

– Слишком понятны.

– Тогда повторите их, чтобы удостоверится в этом. Повторив все аккуратно, священник с отчаяньем заметил: «Я так могу и не выйти из ванной».

– Должны постараться, – сказал Ян. – На сегодня все. Увидимся на следующей неделе в то же время.

– Послушайте, доктор Уорф, – сказал священник, – я не ожидал ничего подобного, когда соглашался делать то, что вы скажете. Как вы называете подобную психиатрию? Я читал Зигмунда Фрейда, я читал Салливана. Я предполагал, что вы будете заставлять меня говорить о… о моей сексуальной жизни, о том, где и как я познакомился с удовольствием, и тому подобных вещах.

– Мы договорились, – сказал, вставая, Ян. Когда священник нехотя поднялся, Ян добавил: – Никто не будет знать о моих указаниях, кроме меня и вас. Епископу не стоит сообщать о них.

– Я не могу объяснить ему, почему так долго торчу в душе?

– Это ваша проблема, а не его, – и Ян направился к двери.