– А вдруг окажется, что наш Пух тоже задерживает выплаты, и к нему заявятся амбалы Витекова мафиози? Вот если бы они занялись Ящером Збинем, я бы только радовалась.

– Ни о каких ящерах ничего не знаю! – решительно объявил Витек. – А что касается моего мафиози, так к нему не придерешься, он в полном порядке, и регистрация, и лицензия, и купчая на участок. А при всем этом дрянь последняя, скользкий и паршивый, да еще и слюнтяй.

– А ты откуда знаешь?

– Мы, шоферская братия, много чего знаем, иначе теперь не прожить. А в тех краях, сами понимаете, часто приходится бывать, наслушался. По-настоящему там все держит в руках серьезный человек, все и всех, в том числе и этого недоделанного мафиози. Да я уже говорил, он такой же мафиози, как я голубка.

Мы с Мартой невольно пригляделись к Витеку внимательней. Нет, на голубку он никак не тянул.

– Вот тот – мужик крутой, – продолжал Витек. – И крыша у него в порядке, не протекает.

Так, сейчас Марта опять перебьет, начнет выяснять, при чем тут крыша, и мы в очередной раз уйдем в сторону от темы. Пронесло, Марта пропустила крышу мимо ушей, и Витек беспрепятственно шел к цели:

– И боятся его там все – жуткое дело. Если где появится, так, честное слово, даже атмосфера вокруг него становится какая-то раскаленная, воздух так и гудит. Один раз видел его собственными глазами, к счастью, безопасно…

Перебила все же я, не Марта:

– Это как понимать – безопасно?

– А я подъехал к дому моего клиента и разворачивался, клиент уже ждал, а тот как раз из своей машины неподалеку вылез. На меня ноль внимания, а с моего глаз не сводил.

– И как он выглядел?

– Да обыкновенно. Крепкий, кряжистый, за пятьдесят с виду, но сила чувствуется в нем зверская, а сам – как сжатая пружина. Морда красная, изрядно поношенная, глазки маленькие, злобные, так и буравят человека. Уж не знаю, зачем я его тогда разглядывал, но когда потом описал своим ребятам, они сразу определили – он, хозяин тех мест. Плешивый, но вокруг лысины сохранились волосенки в завитушках, сейчас-то сивые, но видно, что раньше были рыжеватые…

Вывалившись из вдруг задрожавших рук, моя зажигалка покатилась по полу. Я не смогла сдержать выкрика:

– Езус-Мария! Так ведь это Красавчик Котя собственной персоной!

Витек с Мартой уставились на меня, и прошло немало времени, пока до Марты дошло.

– Ты шутишь! – прошептала она побелевшими губами.

Витек пожал плечами:

– Странные знакомства у вас, уважаемые дамы. То ящер какой-то, то красавчик, хотя он такой же красавчик, как я…

– Знаем-знаем, голубка. Но лично я с Котиком никаких дел не имела, – поспешила с опровержением Марта. – Это все знакомые Иоанны.

– Продолжай! – нетерпеливо теребила я Витека. – Что дальше было?

Витек заговорил, все еще не сводя с меня подозрительного взгляда:

– И выходит, сосед-мафиози лишь дымовая завеса, а настоящий хозяин – тот, с надежной крышей. А мне что? Я в эти дела не мешаюсь, мой бизнес маленький, от крупных воротил держусь подальше.

– Ближе к делу, дорогой.

– Ладно. Довез я своего клиента до его дома, а он не желает из машины выходить. Не вылезает, значит, и все тут! А вот он как раз здоровенный бугай, под два метра, и в ширину, почитай, немногим меньше. Дружок мой, ну, тот кореш, что на хозяйском "мерсе" за нами ехал, припарковался рядом, и мы вдвоем принялись вытаскивать пассажира. Я еще неудачно машину свою поставил, у того самого пустого участка, не стал подъезжать к воротам особняка, оставил место для кореша, чтобы тому сподручнее было загнать во двор "мерс" и оставить его хоть бы и во дворе.

Ворота отпираются с помощью пульта, мне уже сколько раз приходилось это делать, когда доставлял клиента в бесчувственном состоянии. Поначалу он сам совал мне в руки пульт, потом уж я научился обходиться без его помощи, пульт всегда в кармашке на дверце тачки. А тут щупаю – нет пульта. На других дверцах щупаю – тоже нету, ну хоть ты тресни. В бардачке пошарил с тем же успехом. Наверняка этот мой… юноша сунул его в карман брюк или пиджака, но тогда сначала требуется его самого извлечь из машины и обыскивать уже на свободе, а не в тесноте салона.

Вытащили мы, значит, клиента на волю, и тут он ни с того ни с сего очухался, и хоть смирительную рубашку на него надевай! На ноги поднялся и для устойчивости за нас с корешем обеими руками ухватился, мы и пошевелиться не можем. А тот, веселенький, словно жеребенок на весеннем лужке, притоптывать принялся, приседать да песню орать, а потом отпустил нас, а сам на полусогнутых прямиком рванул к соседнему участку, может, за свой принял, да так прытко, ну прямо паук на шести ногах!

– На восьми, – непроизвольно поправила я.

– Какая разница? Главное, мы и глазом не успели моргнуть, а он уже по тому участку катится…

– А тот участок разве не был огорожен? – удивилась я, прекрасно зная правила владельцев участков.

– Почему не огорожен? – тоже удивился Витек. – Обнесен, как положено, сеткой, а в ней калитка. Так мой бизнесмен, хоть и пьяный вдрызг, точнехонько в самую середку калитки угодил. Вот трезвому ни в жизнь не попасть на такой скорости. Посреди участка его владелец лет двадцать назад начал строить дом, да так и не кончил, остался вырытый котлован, фундамент ленточный заложен под весь дом, и кое-где начали возводить кирпичные стены, да бросили.

А клиент мой так и шпарит прямиком к развалинам, того гляди свалится в котлован на камни, ведь костей не соберет! Клиент постоянный, заслуженный, на меня положился, ну и я за него в ответе. Припустили мы с корешем следом, схватили его в последний, можно сказать, момент, так он опять в нас вцепился… цеплючий, гад, словно обезьяна какая. Потом со всей силы отпихнул нас, вырвался из рук, не удержали мы его, а поди удержи сто тридцать килограммов живого веса! Ну и свалился-таки в тот подвал, но уже не с разбегу, а плавно так съехал по кучам щебня и песка. Слышим – внизу копошится, веселится, сам с собой разговаривает. Живой, значит.

Мы с дружком потихоньку спустились за ним следом по тем же кучам, а в том котловане, подвале будущем, темно, как в колодце, ведь ночь на дворе. И воняет. То ли дохлыми крысами, то ли го… прошу прощения. И дышать трудно. Ну как нам этого бугая в потемках вытаскивать? Кореш за фонариком смотался, а как принес и посветил, тут он и обнаружился…